Деревянный корабль

Занялись раненым. Тот, кого ударили ногой в живот, упал. Суперкарго вышел на палубу. В руке у него был пистолет. Или — какой-то другой металлический предмет? Поди разбери.

— Кажется, взломали один ящик, — объявил он.

Матросы хором принялись это отрицать.

— Все со временем обнаружится, — сказал суперкарго.

— Собака, — прошипел кто-то.

Судовладелец, капитан растерялись. Второй штурман сказал:

— На этом корабле такого не должно было быть.

Он повторил свою фразу пять или шесть раз. Молодой парочке стало нехорошо. Они отступили в угол. Угол втянул их в себя. Таможенники перегнулись через рейлинг. Предложили вызвать полицию. Начальство предпочло от этого воздержаться. Зато пригласило на борт грузчиков. Суперкарго отдал распоряжение, чтобы они задраили люки нижней палубы. И даже наложили на них печати. Короче, он обошелся в данном случае без услуг корабельной команды. Матросы собрались вместе. Они обсуждали случившееся, принимали половинчатые решения.

Обвинения, выдвинутые против них суперкарго, казались ложными. Во всяком случае, их нельзя было доказать. И матросы всё отрицали, утверждая, что вообще не спускались в трюм. На них, дескать, просто напали. Безо всяких причин. Свидетельство против свидетельства. Офицер сухопутных войск вмешался, накричал на команду. Капитан пытался всех образумить. Владелец судна заявил, что все не так уж плохо. Вскоре (правда, исходя из разных мотивов и потратив довольно много слов) эти трое сошлись на том, что неприятный инцидент нужно забыть, заключив мировое соглашение. Но тут вновь появился суперкарго, незадолго до того удалившийся, и объявил, что, дескать, налицо свершившийся бунт. Этого оказалось достаточно, чтобы вызвать дикое возмущение команды. Матросы подняли шум, а когда лучше обдумали то, что произошло, казалось, почуяли опасность и, ворча, разбрелись, но потом снова сбились в кучу.

Вальдемар Штрунк попробовал еще раз выступить в качестве посредника. Он охарактеризовал матросов как великолепных парней. Они, дескать, —легко возбудимые, но мягкосердечные люди. И вполне способны понять спокойную речь. Обвинение против команды представлялось ему неприемлемым. Он признал, что, хотя и готов выслушать разумные контраргументы, стоит на стороне моряков. Дескать, задним числом разобраться в подробностях происшедшего трудно. Не исключены ошибочные толкования. Преступление, мол, не осуществилось или осуществилось не полностью. Может, все дело в ребячливой попытке какой-нибудь юной заигравшейся души заглянуть по ту сторону тайны. Злого умысла — в собственном смысле — не было. А энергичное вмешательство суперкарго напомнило непро шеным гостям (если, конечно, сами они об этом забыли) о весомости и границах их долга. И после такого они наверняка будут, как хищные звери, следить друг за другом и тщательно оберегать груз. В силу различия между до и после.

— Груз будет опечатан, — коротко сказал суперкарго.

Судовладелец передернул плечами. Сказал, что, пожалуй, лучше удалиться в капитанскую каюту и продолжить обсуждение там. Не надо будоражить матросов. Но решение должно быть принято быстро. Корабль не может задерживаться в гавани еще на сутки.

Его предложение приняли. В каюте трое мужчин пытались переубедить друг друга. Судовладелец, капитан, суперкарго. По прошествии часа они пришли к общему решению. Каждый член команды — по очереди — подвергался критике со стороны суперкарго. Тот делился наблюдениями относительно внешнего облика очередного претендента. Насколько его тело соответствует норме. Просто ли оно упитанное, или жирное, или худое. Видны ли на коже татуировки, и много ли их. Безобидные ли это знаки, или символы, или эротические изображения —женщины, сцены соития. Сделаны ли наколки в Лондоне, или в Китае. Красные ли они, синие или черные. Суперкарго помнил, как выглядят грудные клетки, ляжки и животы всех матросов. И потом — их лица. Сидит ли голова на шее обыкновенно или так, будто ее насадили с применением грубой силы. Выдаются ли губы вперед, словно тоненькие колбаски, или нижняя губа отвисает. Обнажаются ли — при говорении — зубы, или они лукаво прячутся во тьме. Что скрывается в горящих или тусклых глазах. Коварство, преступные наклонности или благодушное отношение к миру. Шатен человек или брюнет, курчавые у него волосы или прямые. Имеется ли примесь негритянской крови.