Деревянный меч

Недолгий путь до набережной они проделали молча. Час был еще сравнительно ранний, и лодки с гуляющими горожанами только-только начали покидать причал. Кенет и Наоки без труда нашли свободную лодку.

— Завтра мой отпуск кончается, — нарушил молчание Наоки, когда лодочник взялся за весла.

— Да, ведь и верно, — вспомнил Кенет. — Мне тоже надо быть в гарнизоне. Совсем забыл.

— Забудешь тут! — скривился Наоки. — А знаешь, мне придется все массаоне рассказать. Иначе как объяснить ему... это? — И Наоки провел пальцами по шраму на щеке.

— А ты разве не говорил массаоне, зачем тебе отпуск?

— Нет. Он и вообще ничего обо мне не знает, кроме того, что я знатного рода. Я только князю Юкайгину рассказывал, чтобы он прошение подписал. И тебе. Больше никому.

«Мог бы и сам сообразить, — недовольно подумал Кенет. — Уж если хочешь стать хорошим магом, приятель, приучайся почаще думать головой». Конечно, характер у каэнского массаоны тяжелый, и в гневе он соображает не лучше, чем разъяренный вепрь, но он не дурак и не мерзавец. Да разве стал бы он требовать именно такого наказания, если бы знал, что заставило семилетнего мальчика покинуть дом? Глуповат ты для мага, Кенет Деревянный Меч. Как есть простофиля деревенский.

— Расскажи, — после недолгого молчания согласился Кенет. — Только в подробности не вдавайся.

— Мне и самому неохота вдаваться, — усмехнулся Наоки. Лодка мягко ткнулась в причал.

— Ты иди, я тебя в лодке подожду, — предложил Наоки, глядя, как Кенет выбирается на берег.

— Пойдем вместе, — попросил Кенет.

— Что, так страшно? — ухмыльнулся Наоки, выходя на берег следом за Кенетом.

— Эй, а деньги? — завопил им вслед лодочник.

Наоки снял с пальца перстень и бросил его лодочнику на колени.

— Это в залог. На том берегу заплатим.

Кенет уже отошел довольно далеко. Наоки едва догнал его.

— Не обижайся, — примирительно улыбнулся Наоки, ибо Кенет упорно молчал. — Я понимаю. Мне ведь тоже страшно. Признаваться только стыдно.

Кенет рассеянно кивнул в ответ.

— Куда мы идем? — полюбопытствовал Наоки.

— Не важно. — Кенет огляделся по сторонам. — Да вот хотя бы в этот переулок.

От такого ответа Наоки до того растерялся, что даже объяснений не потребовал: зачем им идти в безлюдный темный переулок — тем более если все равно, куда идти? И почему все равно?

Кенет торопливо свернул в переулок.

— Стой, — скомандовал он озадаченному Наоки. Тот послушно остановился. Кенет извлек меч из ножен и аккуратно очертил деревянным острием круг, обведя им Наоки.

— На всякий случай, — пояснил он. — Все, теперь можно и возвращаться.

И сноровисто повлек Наоки к набережной.

— Может, ты все-таки объяснишь мне, что это значит? — запоздало возмутился Наоки.

— Это значит, что я дурак и трус, — свирепо огрызнулся Кенет. — Я не должен был тебя звать. А я позвал, и он тебя увидел. Мне-то от него спрятаться несложно: пересек текучую воду, и ему меня не найти. А у тебя никакой защиты нет. Теперь он тебя больше не видит. Меня этому певец Санэ научил. Ему помогло. Будем надеяться, что и тебе поможет.

— Да кто меня увидел? — настаивал Наоки.

— Великий черный маг Инсанна, — нехотя ответил Кенет. — Слыхал про такого?

— Это во сне? — сообразил Наоки.

— Если бы во сне! — вздохнул Кенет. — Самый что ни на есть настоящий. Страшные сны следов на теле не оставляют.

Наоки невольно вновь коснулся пальцами изуродованной щеки.

— Я так боялся, что не успею тебя довезти, — виновато опустил глаза Кенет. — Но мне сначала надо было стать невидимым для него самому. На том берегу я не мог этого сделать.

— Ты меня для этого сюда и затащил? — изумился Наоки. Кенет молча кивнул.

— И ни слова не говорил, чтобы Инсанна тебя не услышал и не помешал, — размышлял вслух Наоки. — Военная хитрость, значит. Выходит, тебе вовсе не было страшно?

— Было, конечно, — возразил Кенет и спрыгнул в лодку. Наоки был до того растерян, что едва не опрокинулся в воду, усаживаясь в лодку вслед за Кенетом.

— А откуда он взялся в твоем сне? — спросил Наоки, избегая называть Инсанну по имени.

— Все по дурости моей, — признался Кенет. — А тебя я позвал тем более по дурости. Это я уже потом сообразил, что убивать меня он не стал бы.

— Почему? — заинтересовался Наоки.

— Раз уж он меня до сих пор не убил... не знаю. Зачем-то я ему нужен.

— Знаешь, — с горячностью произнес Наоки, — ты и вправду дурак. Сразу надо было меня звать. Меня бы он всего-навсего убил, а тебя хочет взять живым. Как по-твоему, что хуже?

— Спасибо, — улыбнулся Кенет.

— За правду не благодарят, — буркнул Наоки. — Когда ты уезжаешь?

— Куда? — не понял Кенет.

— Куда-нибудь. Подальше от Каэна. Он ведь тебя искать будет.

— Будет, — согласился Кенет. — И тоже подумает, что я куда-нибудь сбежал. Лучше уж я задержусь в Каэне. Вряд ли он станет искать меня здесь.

— Может, ты и прав, — кивнул Наоки, глядя на отражение луны в быстро темнеющей реке.

У причала Наоки решительно удержал руку Кенета в ее движении к кошельку и уплатил лодочнику сам.

— Если ты не против, я сегодня у тебя заночую, — сказал он, покидая лодку. — По правде говоря, не хотелось бы мне сегодня ложиться спать в одиночестве.