Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

За все годы НЭП-а, в силу вышеизложенных причин, частная торговля, начатая после периода натурального коммунизма с нуля, быстро расширялась и все более оттесняла кооперативную торговлю.

А кооперативная торговля, в начале НЭП-а почти монопольная владычица торгового рынка, постепенно сдавала свои позиции и отступала перед частной торговлей.

Этот процесс происходил повсеместно: и в деревнях и в городах. Так было и в Болотном.

Культурная жизнь села

Преодолев голод и разруху первых лет революции, нэповская деревня, сытая и одетая, зажила интенсивной многосторонней жизнью.

На предыдущих страницах было показано оживление хозяйства деревни: сельского хозяйства, кустарной промышленности, торговли.

Деревня почти восстановила дореволюционный стандарт жизни, разрушенный гражданской войной и политикой натурального коммунизма.

А на этой основе произошло оживление всех других сторон жизни крестьянства: культурной, церковно–религиозной, общественно–политической.

Школа

После разрухи революционных лет школа в Болотном была отремонтирована, снабжена топливом и возобновила свою работу. В ней было теперь уже не три класса, как в дореволюционной школе, а четыре. С четырьмя классами занимались две учительницы.

В советской республике церковь была отделена от государства. А школа отделена от церкви и превращена в чисто светскую школу. Закон Божий в школе больше не преподавался.

В те годы Наркомпрос дал директиву о том, чтобы школьное образование было «безрелигиозным», то есть не связанным с религией. Учителям запрещалось использовать школьное преподавание для религиозного обучения и воспитания. Но и антирелигиозного воспитания от учителей в те годы Наркомпрос не требовал.

После Октябрьского переворота все дореволюционные учебники и хрестоматии из школ были изъяты и уничтожены советской властью, как «враждебные коммунизму», «не созвучные эпохе». Школьные библиотеки тоже были уничтожены. Захвативши в свои руки органы просвещения, большевистские Скалозубы не пощадили ни былины о русских богатырях, ни книжки о Петре Великом и Суворове, ни многие произведения классиков, «реакционных писателей-помещиков».

Для школ были наспех составлены брошюры и хрестоматии. Они были заполнены коммунистической пропагандой. Басни Крылова в школьных хрестоматиях были заменены баснями Демьяна Бедного, бессмертные творения Пушкина — «произведениями» Юрия Либединского, Гладкова и других большевистских «классиков революционной литературы», в защиту которых Демьян Бедный, «вождь литературного фронта» того времени, мог привести только один аргумент: «Хоть сопливенькие, да наши»…

Буквари тех лет и для взрослых и для детей начинались революционно–большевистскими декларациями: «Мы не рабы!», «Да здравствует Великая Октябрьская революция!», «Мы на горе веем буржуям мировой пожар раздуем!..»

Для начальных школ в период НЭП-а были выработаны новые программы — «программы ГУС-а» (Государственного Учёного Совета Наркомпроса). Эти программы были построены на так называемой «комплексной системе» обучения.

В прежней школе арифметика и русский язык, родино-ведение и природоведение изучались в школе на уроках отдельно и независимо друг от друга. «Программы ГУС-а» и «комплексная система» обучения требовали от учителей, чтобы все эти знания изучались в школе не разрозненно, а в тесной связи друг с другом, по комплексным темам.

При обучении детей младшего возраста эта система имела положительную сторорну. Но педантичное следование этой системе приводило к натяжкам, по поводу которых учителя иронизировали: «Неужели воробья непременно надо увязывать с мировой революцией?!.»

В начальных школах в годы НЭП-а получил большое распространение экскурсионный метод обучения. В нормальном размере метод этот полезен и целесообразен. Но учителя тех лет, часто очень молодые и неподготовленные, нередко злоупотребляли им так, что большую часть школьных занятий превращали в экскурсии. Из–за этого молодым учителям было легко, ребятам весело, но грамотность в школах была невысокой.

Возможности для учения в средней и высшей школах в годы НЭП-а для детей трудящихся были облегчены. Обучение в общеобразовательных школах было бесплатное. А в специальных средних и высших школах, в техникумах и вузах, государство платило студентам скромную стипендию. Советская власть готовила кадры интеллигенции и руководителей государственной жизни.

Крестьяне, стремясь своих детей «вывести в люди», отправляли их на ученье в города: в средние и высшие учебные заведения.

Из Болотного за эти годы тоже ушли десятка два юношей и девушек в города, в средние школы: в «школы второй ступени» (так назывались тогда старшие классы средней школы для детей от 12 до 17 лет); в рабочие факультеты («рабфаки») — средние школы для взрослых; в техникумы — профессиональные средние школы для подготовки учителей начальных школ, медицинских сестёр и т. п.

А некоторые, по окончании средних школ, шли дальше — в высшие школы, чтобы стать врачами, учителями средней школы, агронономами, инженерами.