Деревня восьми могил

Китидзо говорил громко, эхо разносило его голос по всей пещере. От этих речей меня бросало в холод: как-никак речь шла о человеке, которого я долго считал родным отцом.

– Послушай, Тэцу-сан, а чего мы так суетимся? – вернулся к главной теме третий, самый младший. – Мне кажется, нет нужды преследовать парня. Пусть им занимается полиция.

Тэцу и Китидзо только захихикали в ответ.

– Ты молод и, наверное, поэтому слишком доверяешь полиции. Слушай внимательно. На полицейских полагаться нельзя. Вот и в давние времена, двадцать шесть лет назад, они дали Ёдзо возможность бесчинствовать весь вечер и всю ночь. Появись полиция вовремя, раненых и убитых было бы вдвое меньше. Они объявились только после того, как все закончилось, после того, как Ёдзо удрал в горы. И так всегда. Разве на такую полицию можно рассчитывать? Если ценишь свою жизнь, только на себя и полагайся, – поучительно сказал Китидзо.

Он заскрежетал зубами. У меня было чувство, будто мои нервы буравят дрелью.

– Вот и Мёрэн, «монахиню с крепким чаем», убили. Ты ведь дружил с ней, дед? – Тэцу явно дразнил старика.

– А что, нельзя было дружить? Плохо, что у меня были добрые с ней отношения? Целехонькая крышка к сломанной кастрюле? Какое имеет значение то, что у нее была заячья губа, что вообще она была полусумасшедшей. После того, как убили жену, мне так и не удалось найти родную душу. Но, Тэцу, заруби себе на носу. Не важно, мужчина или женщина, по внешнему виду судить о человеке нельзя. С Мёрэн мы подружились не сразу, но, подружившись, ладили отлично, мы относились друг к другу ласково, бережно. И вот… и вот этот юный подлец все разрушил… – Китидзо опять мерзко заскрежетал зубами.

Прошло немного времени, и Тэцу снова заговорил:

– Неужели этот юный бандит совсем дурак? Мне как-то не верится.

До сих пор самый молодой из троих молчал, только слушал разговоры старших. Теперь заговорил и он:

– До недавнего времени я не очень-то верил, что он убийца, так, только слегка подозревал его. Но в последнее время стал думать, что во всех смертях повинен действительно он. Барыня, которая живет у нас, специально ездила за этим типом в Кобэ, привезла его сюда, оказывала ему покровительство, выгораживала. И чем все закончилось? Она больше и видеть его не хочет. Женщина, но понимает, что к чему.

От этих слов у меня сжалось сердце. Имени женщины никто не назвал, но сомнений не было: речь шла о Мияко.

– Значит, и барыня из Западного дома тоже считает его убийцей? – спросил Тэцу.

– Вот этого точно сказать не могу. В отличие от нас, она человек воспитанный и не болтает лишнего, но недавно отец попытался прощупать, что она думает обо всем этом. Ну в разговоре и всплыло имя негодяя. Барыня вспыхнула: «Больше не произносите при мне это имя!» И замкнулась в себе. Видать, есть у нее доказательства, что он негодяй.

И Мияко отвернулась от меня! Какие у нее могут быть доказательства? Да никаких быть не может. А если даже что-то и есть, почему она не поговорит непосредственно со мной? Я пришел в полное отчаяние.

– Значит, все-таки… – заговорил Тэцу, но в этот момент вдалеке раздался крик. Все трое разом вскочили.

– Что такое?

– Может, этого типа схватили?

– Пойдем посмотрим!

Все трое побежали было, но вскоре, будто вспомнив о чем-то, остановились.

– Тэцу, побудь здесь, – распорядился один из них.

– Почему я?

– Боишься, что ли? Не трусь! Скоро вернемся.

Оставшись один, Тэцу поднял факел над головой, некоторое время осматривался, потом, не выдержав, бросился вслед за ушедшими:

– Дедушка! Дед! Стойте! Подождите! Я с вами!.. Вот он, удобный момент! Самое время убежать

от преследователей! Я торопливо соскользнул вниз и, миновав «Эхо на перепутье», направился к «Бездне блуждающих огоньков». Больше всего я боялся, что там оставили наблюдателей. К счастью, это было не так.

Я с облегчением вздохнул. Посветив фонариком, разглядел выступ и пошел по нему. Поскольку я был тут не впервые, двигаться было нетрудно даже в полной темноте.

На другой берег «Бездны» я перебрался быстро. «Сюда вряд ли кто-нибудь доберется, – решил я. – Тут можно спокойно переждать. Лучшего места не найти».

Как я ни успокаивал сам себя, настроение было унылым. Может быть, еще и потому, что здесь ощущался холодный осенний ветер. И вдруг случилось нечто, заставившее сердце радостно заколотиться.

– Тацуя! Это я!

То был голос Норико!!

Голос из мрака

– Нотт-тян, ты зачем пришла сюда?

– Тебя искала. Узнала, что ты прячешься в пещере, и подумала, что ты обязательно тут появишься. Я давно уже жду здесь. Здорово, что тебе удалось скрыться! Я боялась: а вдруг тебя поймали по дороге? Так волновалась…

– Нотт-тян, милая! – Растроганный, я обнял девушку.

Мне так не хватало участия! События этой ночи отняли у меня доверие к людям. «Живу я все-таки в цивилизованной стране, – рассуждал я, – вряд ли возможно нечто вроде суда Линча». Я верил, что скоро появится полиция, успокоит толпу и вызволит меня. Я опасался не столько физического насилия над собой, сколько душевного отчуждения.