Дерево Джошуа. Группа ликвидации

— Есть у нас вот что: их «пежо» был изрешечен пулями. Нам потом показывали этот автомобиль. Он был как сито. Отверстия были настоящие: из салона через них можно было видеть небо. Много крови в салоне. Человеческой крови — мы это проверили. Урна с прахом была захоронена потом. Отдать на экспертизу этот прах не представилось возможности, да это и не могло бы ничего доказать. Люди, с которыми мы имеем дело, в случае необходимости способны добыть нужное для кремации тело, и, как я полагаю, все трупы имеют одинаковый состав неорганических веществ. Вдова присутствовала на церемонии с повязкой на шее и со слезами на глазах. Повязка была настоящая и была наложена на настоящую рану. Что касается слез, то наш источник не может поручиться за их аутентичность. Но факт остается фактом: Гарольд Тейлор исчез как раз в тот момент, когда многие наши сотрудники разыскивали его, чтобы задать несколько вопросов — и причем исчез он там, где не должен был находиться: туда он мог добраться только при помощи людей с той стороны.

— А многие ли факты из его статьи подтвердились? — спросил я.

Она коротко рассмеялась и выпустила струю табачного дыма в ветровое стекло. Я в принципе не имею ничего против курящих женщин, но с тех пор как сам бросил курить, могу сказать, что запах духов нахожу куда более приятным, нежели запах табака.

— А что же тут можно опровергнуть, Хелм? Он изображает Каселиуса огромным мужчиной с черной бородой — этакий русский казак с раскатистым хохотом. На первый взгляд все это представляется очень неправдоподобным — слишком уж вызывающая внешность для человека, посвятившего себя разведывательной работе, но это мог быть и маскарад, к которому Каселиус прибегал от случая к случаю. В любом случае, другим описанием мы не располагаем, так что мы не можем его оспаривать. Тейлор описал организацию. Это их стандартное подразделение, так что он оказался недалек от истины. Он описал несколько типичных операций. Некоторые нам известны. Он мог узнать о них из нашего же источника. Эта информация, разумеется, считается конфиденциальной, но у него была репутация дотошного человека. Что касается других операций, то проверить, имели они место или нет, просто невозможно. Допустим, некто сфотографировал некий секретный документ, положил его на место, а негатив переслал Каселиусу — но как мы узнаем о его существовании, пока этот документ не начнет работать против нас?

— А нет ли такой вероятности, что сам Тейлор й есть

Каселиус и что он использовал столь хитроумный способ — якобы свою смерть — чтобы выйти из игры?

Сара бросила на меня хмурый пронзительный взгляд:

— Кто вам подал эту идею? Вам что-нибудь говорила эта женщина?

Я мысленно дал себе затрещину. Мне бы надо постоянно помнить, что я имею дело с женщиной, у которой склад ума спецагента разведслужбы, и не следует ставить на нее капканы. Ни один агент разведслужбы не может допустить возможности, что кто-то в состоянии до чего-то додуматься самостоятельно. Любая информация, которой он обладает, когда-то содержалась в «утечке», осуществленной другим агентом — скорее всего, тем, кому следовало бы держать язык за зубами, а посему такого болтуна следует выявить и строго наказать. В этом плане мозг разведчика работает в точности как мозг агента службы безопасности. Когда имеешь дело с сотрудниками разведки или службы безопасности, надо придерживаться одного правила: не умничать, они не признают существования мозгов в чужих головах.

— Да что ей говорить? — сказал я. — Это ведь и так вполне очевидно, не так ли?

— Уж не знаю, насколько это очевидно, — сказала она, закусив губу. — Мы, разумеется, обсуждали такой вариант. Очень занятно, что вы заговорили об этом сразу же после столь долгой беседы с… Так что, миссис Тейлор сама подбросила вам эту идею — может быть, в косвенной форме?

— Нет, уверен, что нет, — настаивал я. — Я все это сам придумал.