Дерево Гуррикапа(СИ)

Ганзарра недовольно нахмурилась. Мальчишки, похоже, ничуть её не боятся! Они не падают на колени, не плачут и не умоляют о пощаде! Неслыханное дело! В прежние добрые времена всё было иначе. Может быть, ничтожные человечишки не понимают, что их ждёт? Сейчас я им это очень подробно растолкую!

- Признавайтесь, ба-гар-ра, кто убил Шнорла?!! - завопила Ганзарра так неожиданно и так громко, что все в пещере вздрогнули. - Выкладывайте всё, что знаете! Я не собираюсь с вами шутки шутить, ба-гар-ра! Всех на кусочки разорву! Никого не пощажу!

Она оскалилась и скорчила самую свою свирепейшую рожу, при виде которой испугались даже привычные ко всему Тырл с Пырлом.

Пленники, однако, не проронили не слова. Они испугались молча. Им было страшно, ещё как страшно, но они помнили совет Мышейлы и крепко держали языки за зубами.

У Ганзарры от крика пересохло в горле и она схватила ковш с водой. Мальчишки совсем не просты, думала она, жадно осушая ковш. Если они так упорно молчат, значит, они скрывают что-то очень важное. Нужно их обмануть. Но как?

Пока она раздумывала, пленники украдкой разглядывали пещеру. Это было огромное, неуютное помещение, вырубленное в толще скалы. С высокого потолка свисала паутина, стены были покрыты густым слоем пыли, а на каменном полу валялись обглоданные кости. В очаге уже полыхал огонь. Рядом с очагом лежал большой котёл и такая же большая сковорода. Чернобородый Тырл тёр сковороду песком, очищая её от копоти. Он весь перемазался, но работал с азартом и старался изо всех сил. Увидев эту чудовищную сковородку, пленники почувствовали, что смелости у них значительно поубавилось.

Напротив Тырла сидел его рыжий братец Пырл. Он так же весело и старательно точил огромные ножи. Вжик! Вжик! Вжик!

Людоеды готовились к долгожданному пиршеству.

У выхода из пещеры стоял дуболом. Краска с его туловища давно облупилась, но ещё можно было понять, что прежде он был выкрашен в оранжевый цвет. Дуболом сжимал в руках суковатую дубину и таращил на пленников стеклянные глаза.

В пещере находилось только одно существо, на которое можно было смотреть без содрогания и которое не внушало никакого страха. Это был старый седой ворон. Он сидел в клетке, а клетка стояла рядом с Людоедихой. Ворон сидел, нахохлившись, и, казалось, спал, но время от времени он приоткрывал один глаз и внимательно поглядывал на мальчишек. Ворон тоже был пленником, с той лишь разницей, что его пока никто не собирался жарить.

- Ну почему же вы не хотите мне помочь? - спросила Людоедиха жалобным голосом. - Почему вы такие упрямые и бессердечные? Разве я желаю вам зла? Нет, нет и нет! Я всего лишь хочу узнать, кто погубил моего сыночка, хочу узнать, победили его в честном бою или убили подло, напав на безоружного и беззащитного. Если он погиб в честном поединке, клянусь, я никому не буду мстить! Клянусь своим носом, ба-гар-ра!

Пленники только усмехнулись в ответ. Во-первых, Людоедиха сама проговорилась о своём желании отомстить, а, во-вторых, они уже догадывались, чего стоят людоедские клятвы. А тут ещё и старый ворон вдруг каркнул из клетки:

- Не вер-рьте ей! Не вер-р-рьте!

- Замолчи! - рассердилась Ганзарра. - Замолчи, или я сверну тебе шею! Мальчишки уже почти поверили мне! - и она вновь обратилась к пленникам: - Не хотите говорить, да? Не жалеете меня? Не верите бедной старой матери, которая потеряла любимого сыночка и теперь оплакивает его, проливая горькие слёзы? - она попыталась для правдоподобия выжать из глаз хоть одну слезинку, это ей почти удалось и она громко всхлипнула. - Да что же это такое, ба-гар-ра! Нет правды на белом свете!.. Ну, хорошо! Придётся поступить иначе. Того из вас, кто первым скажет правду, я не съем. Да-да! Можете мне поверить! Более того, я отпущу его на свободу целеньким и невредименьким. Он останется в живых и сможет вернуться домой к мамочке и папочке. Видите, какая я справедливая и благородная! Я всегда держу своё слово и никого ещё не обманула!

- Вр-р-рёт! - каркнул ворон. - Не вер-рьте Ганзар-ре! Она...

Пырл схватил наточенный нож, просунул его в клетку и прижал к шее птицы. Ворон замолчал.

Но Людоедиха опять просчиталась. Напрасно она надеялась на то, что перепуганные пленники, вымаливая себе жизнь, наперебой бросятся рассказывать ей всё, что им известно. Никогда и ни за что Трой, Атти и Шеприк не пошли бы на такую подлость. Лучше быть съеденным, чем предать друзей Феи Убивающего Домика.

Ганзарра страшно заскрипела зубами. Давно наступило время завтрака, а она так ничего и не добилась. Мальчишки и вправду попались вредные и невозможно упрямые. Нужно поскорее с ними кончать.

Тырл уже до нестерпимого блеска вычистил сковородку и чуть не протёр дыру в котле, а Пырл наточил все ножи, вилки и даже на всякий случай все ложки.

Братцы были недовольны задержкой:

- Сколько можно с ними возиться, мама! Давай поскорее их зажарим! Попрыгают на сковородке - сразу заговорят! Раскалённая сковорода и не таким языки развязывала.