Дерево Гуррикапа

Но тут Трой пихнул его локтем в бок, и Атти прикусил язык.

– Та-ак! – угрожающе протянул Пырл. Он приставил лезвие ножа к горлу дровосека. – Почему ты замолчал, вкусненький Атти? Что значит «Людоеда давно уже нет»? Куда же он делся? Объясни нам! Да поживее!

Атти замотал головой:

– Я н-не знаю!

– Отвечай, что случилось с братцем Шнорлом! – взревел Пырл, занося над головой нож. Атти обмер и закрыл глаза.

– Он умер! – торопливо выкрикнул Трой. – Он умер два года назад! В Голубой стране все об этом знают!

Людоеды ошарашенно переглянулись. Пырл опустил нож.

– Братец Шнорл умер? Ба-гар-ра! Как же так? Это правда?

– Конечно, правда, – заявил Атти. – В замке давно никто не живёт. Посмотрите сами, какое здесь всё заброшенное и сколько вокруг пыли.

– Братец Шнорл умер, – повторили Тырл и Пырл, уставясь друг на друга. Вот так новость! Они никак не предполагали, что могут не застать брата в живых.

Однако Людоеды не стали горевать, проливая слёзы. Вместо этого они бросились обыскивать замок. Они забыли даже о вкусных пленниках. Они переворачивали столы, заглядывали во все углы, простукивали стены и полы. Обнаружив вход в подвал, они спустились вниз, сопя и отпихивая друг друга.

– Что они ищут? – недоумевал Трой.

– То же, что искали мы, – мрачно ответил Атти. – Сокровища братца Шнорла.

Спустя несколько минут Людоеды выбрались из подвала и ринулись вверх по лестнице.

Атти вздохнул:

– Всё. Сейчас они найдут наш мешочек.

– А потом на радостях съедят нас, – угрюмо добавил Трой. Собственная судьба волновала его больше, чем потеря сокровищ.

Но Тырл с Пырлом мешочка не нашли. Они не догадались заглянуть под подушку, они заглянули только под кровать. Им и в голову не могло прийти, что Шнорл додумается хранить своё богатство в таком ненадёжном месте.

Поиски наверху закончились ничем, и Людоеды с грохотом скатились вниз. Вооружившись лопатами и факелами, они выскочили во двор. Что они там делали и где искали, дровосеки могли только гадать. Но было ясно, что Людоеды охвачены желанием во что бы то ни стало отыскать сокровища Шнорла, и ни голод, ни наступающая ночь не в силах им помешать.

КТО ГЛУПЕЕ?

Время шло, Людоеды не возвращались. Огонь в очаге постепенно угас, стало холодно и темно.

Братья лежали на полу. Сначала они отчаянно пытались освободиться от верёвок, но тугие узлы лишь ещё больнее впивались в тело. В конце концов Атти перестал дёргаться и заплакал. Ему было страшно. Трой тоже с трудом удерживался от слёз. Он понимал, что пришёл их последний час. Вот тебе и прославились, думал он, вот тебе и победили Кровожаба. И никто не узнает, что с нами стряслось и куда мы пропали. Бедные наши родители!

Наконец Людоеды вернулись. Они были злы и недовольны, потому что желанные сокровища отыскать не удалось.

Тырл сразу же схватился за нож:

– Ба-гар-ра! Я умираю от голода! Сейчас съем этого мальчишку сырым!

Но рыжий Пырл вновь удержал его. Он поднял братьев на ноги и показал им половинку позеленевшей медной кастрюли и усеянную шипами полусгнившую дубину.

– Я нашёл это в лесу сразу за рвом. А теперь вы расскажете мне, что случилось с моим братом Шнорлом. Как видно, он умер не сам. Похоже, что его разрубили на две части. Я хочу знать, кто это сделал!

Перед дровосеками лежала половина той самой кастрюли, которую вместо шлема напялил на голову Людоед и которую вместе с ним разрубил пополам Железный Дровосек. Братья сразу вспомнили рассказ Элли.

– Мы не знаем, – заявили они в один голос. – Совсем ничего не знаем.

Они сразу сообразили, что ни в коем случае нельзя рассказывать Людоедам о Железном Дровосеке и Страшиле.

– Сейчас узнаете! – зарычал Тырл. – Сейчас мы одного из вас скушаем, и тогда второй сразу всё расскажет! – и он показал на Атти. – По-моему, надо съесть этого. У него лицо поглупее.

– Я согласен, ба-гар-ра! – сказал Пырл. – Где мой нож?

– Нет-нет, это у меня лицо поглупее! – закричал Трой, пытаясь спасти брата. – Я ничего не знаю, а мой брат всё знает! Не надо его есть!

– В таком случае мы съедим тебя! – захохотал Тырл. – Какой глупый Жевун! Даже соврать не может, чтобы жизнь себе спасти. Клянусь моей бородой, он сам себя губит!

И он схватил Троя. Но тут уже во весь голос закричал Атти:

– Подождите, уважаемые Людоеды! Это я ничего не знаю! Меня съешьте!

Тырл отпустил Троя и повернулся к Атти:

– Ну вот, я так сразу и сказал, что надо съесть тебя!

– Он всё врёт! – закричал Трой. – Он врёт, чтобы спасти меня! Не трогайте его, лучше меня съешьте! Я очень глупый и ужасно вкусный, пальчики оближете! Честное слово!

– Это я глупый! Вся наша деревня знает, что я вообще ничего не знаю! – верещал Атти.

– Нет, это я глупый!

– А я ещё глупее! Меня съешьте!

– Нет, меня! Смотрите, какой я упитанный!

– А я вкуснее!

– А на мне мяса больше!

И так они надрывались что было сил, стараясь перекричать один другого. Тырл вертел головой то в одну сторону, то в другую, и в конце концов голова у него закружилась, он сел на пол и заткнул себе уши.

– Какие горластые Жевуны нам попались, – пробормотал он. – Надо их обоих поскорее съесть. Замолчите!!!

Дровосеки притихли.