Дерево красной птицы

Завтра все закончится. Утром ее уведут из дома Мунно, и его душа успокоится.

Сквозь дрему он слышал тихие вздохи и всхлипы, но так и не понял, было ли это наяву или во сне.

Глава 5. Кымлан

Последняя ночь перед казнью тянулась бесконечно. Глядя на бревенчатый потолок над головой, Кымлан пыталась осознать, что завтра они умрут. И солдаты, имена которых она даже не успела запомнить за время похода, и бедняга Чаболь, и она сама. Пророчество действительно было бессмысленным, и почему она так легко в него поверила? Для чего всю жизнь училась драться? Стирала в кровь ладони, до исступления тренируясь владеть мечом? Сдирала кожу с пальцев, пытаясь выпустить стрелу точно в цель? Носила тяжелые, пригибающие к земле доспехи…

Кымлан и не думала никогда, что у нее может быть другая судьба. О любви и замужестве даже не мечтала, потому что с малых лет любила принца Науна. И хоть она знала, что не ровня ему, мысли о других мужчинах никогда не посещали ее голову.

По мере взросления их чувства росли и крепли, постепенно меняясь.

Наун из смешного и задиристого мальчишки превратился в красивого, высокого мужчину, обладающего прекрасными манерами и редким внутренним, будто бы кошачьим магнетизмом. Насмешки и колкости, которые еще совсем недавно с такой легкостью слетали с ее губ, стали казаться неуместными. И в один прекрасный момент Кымлан осознала, что Наун – не ее друг детства, не маленький мальчик, которого она толкнула в воду, а принц Когурё. Статный, сильный и… красивый. Ей вдруг стало неловко оставаться с ним наедине, а мимолетные дружеские прикосновения, которые раньше были чем-то совершенно естественным, поднимали изнутри что-то очень горячее. Будто спавший в ней огонь вспыхнул от небольшого дуновения ветра.

Ансоль все понимала и тихонько посмеивалась над братом и подругой. Бросала на них загадочные взгляды и все чаще заговаривала о любви, словно пыталась натолкнуть на какие-то выводы.

Однако Кымлан старалась затушить даже малейшую искру чувств, опасаясь, что та может превратиться в пожар. У нее и принца не могло быть одной судьбы, а их дороги разошлись еще при рождении. Она – дочь военного, он – королевский сын, которому никогда не позволят жениться на простой девушке.

Но любовь не спрашивает разрешения, и в какой-то момент чувства вырвались из-под контроля. Кымлан не могла скрыть волнения, которое охватывало ее в присутствии принца. Щеки заливал румянец от его взгляда, такого горячего и обжигающего, что сердце рассыпалось на горящие угли. Его легкие прикосновения на тренировках стали мучительными, и ей хотелось большего, намного большего. Чтобы его ладони, аккуратно поправляющие лук в ее руках, скользили по спине, касались пальцев, а идеальные пухлые губы обожгли рот горячим поцелуем.

Ничего не ведая о близости между мужчиной и женщиной, Кымлан всем своим существом тянулась к принцу, инстинктивно желая стать как можно ближе к нему, прижаться к его груди и вдохнуть пряный аромат кожи.

Но разве она имела на это право? Наун был принцем, и Кымлан знала, что когда-нибудь ему придется жениться, а в список кандидаток дочь начальника стражи ни за что не попадет. И если бы она не ощущала от него взаимности, то усмирила бы сердце и не позволила бы себе даже мечтать о нем. Однако Наун тоже не мог скрыть своих чувств. От его взгляда все ее естество замирало, а от несмелых, словно случайных, прикосновений душа воспаряла в небо, как золотой феникс. Хоть ее и воспитывали преимущественно как мальчика, женская суть Кымлан не могла ошибаться: принц любил ее так же сильно, как и она его.

Впервые Наун поцеловал ее после осеннего праздника сбора урожая.

Принц часто выходил из дворца. Он любил простых людей, народные празднества и веселье. И переодевшись дворянином, вместе с Кымлан веселился до темноты и пил рисовое вино, разделяя радость всех когурёсцев.

Возвращались домой они молча, но Кымлан подспудно чувствовала, что принц собирается ей что-то сказать. Уж слишком странно блестели его глаза, когда время от времени она ловила на себе его взгляд. Это заставляло ее сердце биться сильнее, и когда Наун остановил ее за руку, Кымлан поняла, что время пришло. Вот сейчас, сейчас это случится! Что именно, она не знала, но чувствовала таившийся в намерениях принца смысл, предчувствовала, что после сегодняшнего вечера между ними все изменится.

– Кымлан… – тихо пробормотал он, шагнув к ней.

Она замерла, не смея поднять глаз и рассматривая его плечи, покрытые темно-синим одеянием.

Что произошло? Почему она не могла просто щелкнуть его по лбу и прокричать: «Глупый мальчишка!»? Она не двигалась, будто была закована в невидимые цепи.

– Почему ты не смотришь на меня? – прошептал Наун. – Ты ведь любишь меня? Любишь? Я хочу услышать ответ.