Дерево лжи

— Фейт, возьми накидку, но убедись, что тебя никто не видел. Мне надо, чтобы ты мне помогла кое с чем. Никто — никто! — не должен об этом знать.

Глава 10 Гроты

Когда Фейт, набросив накидку, выскользнула через заднюю дверь, отец уже ждал ее там в своем плотном пальто, теплом шарфе и шляпе с двумя козырьками.

— Возьми, — прошептал он, протягивая ей фонарь с ручкой, закутанный в плотную ткань. — Немного сдвинь ткань, но следи, чтобы свет не был виден из дома.

Фонарь был тяжелым и пах китовым жиром. Отец отвернулся и пошел в сторону башни. Ночь была темной и безлунной, лишь несколько бледно-пурпурных полосок виднелись на западе. Летучая мышь пронеслась мимо и исчезла. Фейт осторожно ступала по земле, опасаясь наткнуться на капкан в высокой траве, и ее лодыжки покалывало от страха. Отец нетерпеливо глянул на нее через плечо и жестом велел поторопиться.

— Мне надо вернуться домой до полуночи, — прошептал он, когда она поравнялась с ним. — Пожалуйста, не мешкай.

В темноте башня казалась больше, напоминая тюрьму. Отец открыл дверь и скрылся во мраке. Когда он вернулся, в его руках был закутанный в ткань предмет, причем преподобный едва удерживал его. С приглушенным стуком глиняного дна о дерево он опустил его на тачку, стоявшую у входа. Ноздри Фейт снова наполнились странным холодным запахом. Отец взялся за ручки тачки.

— Свети мне, чтобы я не наткнулся на камни, — прошептал он, указав рукой в сторону моря.

По мере приближения к пляжу тропинка становилась все более неровной, трава затрудняла путь. Когда колесо на что-то натыкалось, из-под ткани слышался шорох листьев, и каждый раз отец вздыхал с досады. На пляже ветер был более сильным и холодным. Море чернело, лишь отдельные клочки белой пены виднелись у побережья. Утесы казались более высокими, чем днем, напоминая гигантские зубы, вырванные из неба. Внезапный порыв ветра застонал в какой-то невидимой трещине или расселине почти человеческим голосом. Отец Фейт напрягся, повернув голову к источнику звука и опустив тачку. Одной рукой он скользнул в карман, прислушиваясь, но через какое-то время успокоился.

Пока они шли, взгляд Фейт привлек слегка выступающий карман отца, в котором лежало явно что-то тяжелое. В этом кармане он обычно носил маленький пистолет, когда отправлялся на поиски образцов фауны. Это был однозарядный пистолет с пузатым дулом, достаточно мощный, чтобы сбить с ног лесную кошку на расстоянии двадцати футов. Укутанный в ткань фонарь означал секретность, пистолет — опасность. Кого боится ее отец? Фейт осмотрелась, и ее воображение при любом звуке рисовало на вершине утеса любопытные головы и мелькающие фигуры. Камни, подпрыгивающие под ударами прилива, превратились в стук шагов.

Кое-как отец довез наконец тачку по пляжу до маленького лодочного сарая. Там он остановился около лодки, изучая ее в свете лампы и постукивая по дереву. Спустя какое-то время кивнул сам себе. Взяв лодочный канат, он потянул ее по покрытому галькой берегу к воде. Она двигалась медленно и неохотно.

— Встань за лодкой и толкай, — велел он, пытаясь заглушить ветер.

Сердце Фейт упало в пятки, когда подтвердились худшие из ее подозрений. Отец и правда хочет плыть на этой лодке в глухую ночь. Преисполненная дурных предчувствий, Фейт вошла в сарай, сняла перчатки и спрятала в карманы, потом уперлась ладонями в холодное дерево и изо всех сил начала толкать лодку. При каждом толчке раздавался характерный скрип — днище терлось о гальку. Когда отец скомандовал ей остановиться, ее руки ныли, а холодная вода лизала ботинки, отчего ее ноги промокли. Удерживая лодку, Фейт чувствовала, как вода качает судно вверх-вниз. С видимым усилием отец поднял горшок с драгоценным растением. Фейт держала лодку как могла ровно, пока он устраивал горшок на корме.

— Папа, — отважилась спросить Фейт, — как мы увидим подводные камни? — Избегать капканов в высокой траве — это одно, но уклоняться от подводных камней темной ночью — совсем другое. Она вспомнила предостережения матери насчет течений и слухи о кораблекрушениях возле берега.

— Сядешь на нос с фонарем. Я буду грести, а ты — предупреждать меня, если увидишь камни.

Фейт уставилась на черную гладь моря. Каждый раз, когда появлялась новая шапка пены, она представляла, как вода разбивается о невидимый камень. Тем не менее она подоткнула юбку, чтобы не намочить, и забралась в судно, пока отец удерживал его неподвижно. Отец нуждался в ней, и какие бы опасности их не подстерегали, они встретят их вместе. Под ее весом лодка снова села на гальку, но отец напоследок сильно толкнул ее, и судно оказалось на плаву. Он ступил в воду и забрался в лодку.

— Возьми. — Преподобный протянул Фейт карту Вейна. — Ты должна провести меня к гротам. — Он уселся спиной к Фейт и взялся за весла.