Дерево самоубийц

До дома оставалось совсем немного, но даже это ничтожное расстояние показалось ей бескрайней пустыней. И никак не срежешь, и других прохожих нет. Она почти бежала, у подъезда она умудрилась уронить ключи в лужу и, проклиная все на свете, отморозила руки, разыскивая их. В подъезд она буквально влетела, а потом всем весом повисла на двери, чтобы та поскорее закрылась. Но и здесь Инна не успокоилась, в подъезде несложно организовать ловушку. Она поспешила в свою квартиру, заперла все три замка и лишь после этого вздохнула с облегчением.

С ней ничего не произошло. Из подъезда не доносилось ни звука, никто ее не преследовал, никто не пытался вломиться в ее квартиру. Выходит, она вот так нелепо и совершенно непрофессионально испугалась каких-то незнакомцев? Стыд какой. Хорошо, что никто не узнает!

Мелькнула мысль о том, что ей даже некому позвонить, если за ней всерьез будут гнаться. Мелькнула и угасла. Какой смысл сокрушаться, если в этом одиночестве нет ее вины? Вообще, во всем виноват этот чертов мажор из прошлого, который ей всю жизнь испортил! Так похожий на Кирилла Эйлера и его дядьку.

Некоторое время Инна еще нервно вздрагивала и прислушивалась к каждому шороху. Но многоквартирный дом жил все так же бурно и банально, никто не посягал на целостность ее двери. Инна позволила себе забыть о погоне, которая получилась односторонней. Она переоделась в домашнее, включила радио, начала готовить поздний ужин. Она как раз выключила плиту, когда в дверь позвонили.

Вот так взяли и позвонили, нагло, открыто! Инна замерла, решая, что делать, реагировать или нет… Она сегодня уже один раз опозорилась, сейчас у нее появился шанс все исправить! Поэтому она направилась в тесный коридорчик, но прежде, чем отвечать, выглянула в дверной глазок. Если бы она обнаружила, что к ней пришли те самые незнакомцы с ночной улицы, она бы в жизни дверь не открыла, да она бы не коснулась этой двери!

Однако вместо уголовных рож Инна увидела по ту сторону двери прекрасно знакомое лицо. Пораженная поздним визитом, она уверенно отперла замки, распахнула дверь и лишь после этого спросила:

– А ты что здесь потерял? Как ты вообще узнал, где я живу?

Глава 11

Спать в одиночестве на двуспальной кровати с каждой ночью становилось все неуютней. Хотя какое там «спать», смысл обманывать себя? Скорее, валяться то с закрытыми глазами, то пялясь в потолок, изредка дремать и просыпаться в отвратительном настроении.

Александра понимала, что спать она могла бы как угодно: хоть на середине кровати, хоть поперек. Однако каждый раз она чуть ли не с мазохизмом занимала свою половину, а вторая оставалась пустой и служила не самым приятным напоминанием.

Это здорово бесило, потому что Александра не понимала причину такого бардака. Не первый ведь мужик, которого она бросила! И не первый, который завел всю эту розовую муть про любовь до гроба. Почему же тогда раньше было легко, а теперь черт знает что творится? Это что, возраст дает о себе знать?

– Хоть ты сюда иди, – проворчала Александра, похлопав рукой по пустой половине кровати.

Гайя, до этого мирно дремавший на ковре, приподнял уши и посмотрел на хозяйку с сомнением, но воспользоваться щедрым предложением не спешил. Обычно его с кровати гоняли.

– Да не пялься ты на меня так, тебе просто полежать предлагают, подумаешь, большое дело!

Пес тоже решил, что дело небольшое, и ловко вскарабкался на постель, заняв своей массивной тушей все отведенное ему пространство. Александра прижалась к его теплому боку, и стало чуть легче. Пожалуй, Гайя был единственным, с кем она могла поговорить об этом. Реакция Яна стала бы предсказуемой: мол, кончай дурить, пощади мужика!

Но она ведь не дурила… То, что она делала, было не простым капризом. Где-то в глубине ее подсознания засела мысль, которая запрещала ей звать Андрея обратно и извиняться перед ним. Однако на поверхность эта мысль, как истинный террорист, вылезать отказывалась, только и оставалось, что гадать.

– То, что я сумасшедшая, понятно, но обычно это мне жить не мешает, – рассудила Александра. – Может, все дело в Эрике?

Но образ Эрика возмущался и твердил, что спихнуть на него свои проблемы не получится. Он ей говорил перед смертью, что хочет для нее нормальной жизни, любви, семьи, детей. Это ведь она придумала правило «секс можно – остальное нельзя», Эрик от нее ничего подобного не требовал!

А может, все сводится к уязвимости? Безымянного любовника можно выбросить в любой момент, а человека с именем и чувствами спровадить сложнее. Нет, тоже не то. Если ей плевать на человека, ей плевать и на то, что он чувствует. Поэтому предыдущие ее любовники и отправились в сад бодрой походкой! Даже тот, который настойчиво звал ее замуж, так что тут что-то другое.