Дэрил (СИ)

- Я всё ждала, когда ты мне расскажешь, - подначила Мишонн, садясь рядом с подругой за барной стойкой на кухне. Девушка налила немного самодельного горячительного напитка себе и Оливии, чтоб наверняка помочь заблудшей душе.

- И ты знала, и Дэрил, и Кэрол! – причитала девушка.

- Успокойся, - твёрдо и повелительно сказала Мишонн. – Только ты знаешь правду о своих чувствах или эмоциях, не будем уж так громко говорить. Никто не запудрил тебе мозги, пытаясь извлечь выгоду. Ты знаешь Дэрила! Он страшный скептик и патологически недоверчив. Не убивайся из-за его склонности видеть всё в чёрном цвете. Он многое потерял, мы все многое потеряли, но, возможно, ему спокойнее, когда он ещё более осторожный, чем мы все.

- Я не думаю, что это просто осторожность…

- Да, это ревность. – Спокойно констатировала Мишонн. – Он любит тебя, Оливия, хоть и ведёт себя, как дурак.

- Обожаю, когда сложные эмоции и ситуации, которые нагнетаются и не могут долгое время распутаться, объясняются одним лёгким словом. И смешно, что кто-то со стороны видит это отчётливо, а ты барахтаешься в этом болоте, окутанном туманом, не зная, как выбраться. – Наконец улыбнулась Оливия, глядя в глаза подруге и взяв её за руку.

- Ну, знаешь, для того, чтоб такое распознать, нужны особые умения, - шутливо набивала себе цену чернокожая красотка.

Подруги засмеялись и обнялись.

- Дэрил очень близок тебе, ты прислушиваешься к нему. Но доверяй себе и своим ощущениям, - шепнула Мишонн и выпрямилась. Заглянула подруге в глаза, держа её за плечи, и добавила, - Подумай, кто на самом деле причина твоих слёз? Ты расстроилась из-за Дэрила или из-за того, что он помешает видеться с Ниганом?

Она не могла сказать открыто, что так же, как её дочь или Оливия, считает, что Ниган встал на хорошую дорожку. Бескорыстно спасённая им Джудит, дочь злейшего врага, упрятавшего его в темницу на долгие годы, - одно из веских доказательств. Но всё же этого было мало для всех жителей Александрии. Неизвестно, что нужно сделать Нигану, чтоб ему не то, что стали доверять, а хотя бы относиться нейтрально, ведь стражник, дежуривший у клетки, не только охранял преступника, но и защищал его от особо мстительных.

- Ты права, - успокоилась Оливия. – Но закроем эту тему, времена для сердечных страданий я выбрала неподходящие.

- А здесь я с тобой согласна, - толкнув плечом подругу, шутливо сказала Мишонн.

Больше к разговорам о Нигане они не возвращались. Выпили ещё по бокалу лёгкой настойки, обсудили житейские мелочи, а затем вернулись дети из-за начавшегося дождя, и девушки проводили время с ними в гостиной.

Оливии действительно стало легче, подруга помогла прогнать все тучи и облака, и теперь разум и мысли были ясны и чисты, как звездное небо прошлой ночью.

Прошлая ночь… Оливия вдруг вспомнила о странном поведении нового врача, но решила отложить этот анализ на потом, а пока наслаждаться игрой с детьми. Все волнующие вопросы она разберёт потом: помирится с Дэрилом, пересмотрит возможность общения или его прекращения с Ниганом, проследит за Данте. А пока все силы направлены на разгадку шарады, показанную четырёхлетним сыном Мишонн.

Пусть за стенами этого дома непогода, а за стенами поселения бродят оживающие мертвецы, ничто не сможет помешать хотеть и стремиться жить полной жизнью: быть счастливым, получать удовольствие, любить, растить детей. У них есть будущее, и за него стоит бороться.

***

Дэрил был злее разъярённого быка на корриде. С ума сойти, неужели его догадки были верны? Оливия ничего не отрицала. Он не брал в расчёт, что ушёл сам, не дав ей ответить, но всё же, будь он неправ, она бы попыталась его переубедить, окликнула бы его. Он был в ярости и принимал это на свой счёт: считал, что Ниган подбирается к нему через Оливию, что это месть, желание сломить его, - да что угодно, что носило бы отрицательный и разрушительный оттенок, и ни одного предположения положительного характера. Дэрил не верил Нигану и не принимал его.

Он ушёл в самую дальнюю часть поселения, где хоронили погибших, среди небольшой и невысокой рощицы. Когда было особенно тяжело, Дэрил приходил сюда подумать, здесь – на границе двух миров – мысли обретали покой, и он мог трезво рассуждать и принимать правильные, как ему казалось, решения. Он не слишком умел откровенничать с людьми и не выносил, когда ему лезли в душу, спрашивали, что не так, и применяли все прочие сентиментальные уловки.

Дэрил присел под молодой тополь и закурил самокрутку. Напряжение спало, с каждым дымным выдохом он приходил в себя. Мысли из запутанного клубка превращались в прямую нить или рассеивались вместе с дымом. Мужчина не стал размышлять о произошедшем, будь что будет, пусть Оливия сама обожжётся – он предупредил и теперь умывает руки, до тех пор, пока она не попросит его о помощи.

***