Дерьмо

- Я бы предпочел не вдаваться в детали, дорогуша. Наши австралийские братья бывают порой довольно грубоватыми...

- Не томи, выкладывай, - не отстает Карен

- Звучит интригующе, - мурлычет блондинка.

- Перестань, Брюс, не стоило начинать, если не можешь закончить, - встревает Леннокс и насмешливо вскидывает бровь, не подозревая, что только что подписал себе смертный приговор.

- Ну ладно... раз уж вы так хотите... Игра такая: парни отправляются в комнату, где стоит фотокопировальная машина, и каждый делает фотокопию своего мужского хозяйства, подписывает лист и кладет в конверт. Потом, когда все закончено, кто-нибудь прикрепляет фотокопии к доске.

- Ну ты и хватил, Брюс, - усмехается Леннокс, однако все остальные, к величайшему смущению этого мудака, уже захвачены азартом.

Я смотрю на блондинку и вижу, как разгорелись у нее глазки.

- Но это еще не все, - продолжаю я. - Дальше в игру вступают девушки, задача которых - угадать, где чей отпечаток.

- Давайте сыграем! - кричит блондинка.

Я замечаю, что Рэй Леннокс явно растерян, но повлиять на ход событий он уже не в силах. Даже старина Гас рвется в бой. Первым идет Питер Инглис, этот секс-маньяк. Гомики испытывают особое почтение к большим размерам, и Инглис уже, наверное, облизывается от удовольствия, предвкушая знакомство с целой коллекцией хуев.

Инглис появляется с листком в конверте и передает его Ральфу Консайдину, раздолбаю в форме, которому, если уж на то пошло, вообще нечего здесь делать. Потом наступает очередь Гаса. Его возвращение встречают бурными аплодисментами и громкими выкриками, и только Леннокс невесел, хотя и пытается бодриться. Он неохотно принимает конверт и уходит. Следующий я. Прежде чем положить конец на стеклянную пластину, я тщательно протираю се, потом ставлю переключатель увеличения на полную мощность и, выполнив процедуру, передвигаю в прежнее положение. Хорошо еще, что бумага плохого качества и в черно-белом варианте сыпь почти не видна. Пишу на листке свое имя и кладу его в конверт.

Возвращаюсь. После меня остаются еще двое, Клелл и какой-то хрен, работавший раньше с Гасом. Еще несколько минут, и дело закончено.

Интересная игра. Одна наглая сучка едва не приписала мне какой-то стручок, принадлежащий, должно быть, Ленноксу. В конце концов все листы перевернуты и приколоты к доске в порядке убывания.

БРЮС

ГАС

АЛАН

ЭНДИ

ПИТЕР

РАЛЬФ

СТИВ

РЭЙ

ФИЛИП

Оказывается, у Гаса инструмент почти такой же, как мой увеличенный. Неудивительно, что старый пень горел желанием продемонстрировать свои достоинства! Но вес же самый большой сюрприз это то, что кто-то, а точнее, придурок в форме по имени Филип Уотсон, ухитрился уступить даже Ленноксу. Я до сих пор считал это невозможным, полагая, что для того чтобы отстать по этому показателю от Рэя, надо быть бабой!

После подведения итогов я становлюсь центром повышенного внимания. Королева Больших Размеров то и дело бросает на меня многозначительные взгляды. Время и выпивка делают свое дело, сучка елозит на стуле, а Леннокс, усатый крыс, пользуясь моментом, пытается подбить под нее клинья. Я веду игру уверенно и хладнокровно, не даю ей остыть, но и не форсирую события. Пусть помучается, пусть дойдет до готовности - это самая лучшая тактика. Сейчас я - Джеймс Бонд, я играю легко и уверенно, разбрасывая налево и направо стрелы двусмысленных намеков, пара которых попадает в некоего мистера Рэймонда Леннокса.

Я собью с нее спесь, с этой зарвавшейся, возомнившей о себе блондинки. Заставлю ее проявить инициативу, сделать первый шаг, поклониться мне.

Наконец она подходит ко мне и сладким голосом соблазнительницы объявляет:

- Победитель заслуживает награды. Пойдем...

Сучка уходит, и я, подмигнув Ленноксу, на почтительном расстоянии следую за ней. В копировальной комнате она откидывается на стол, и я даже не целую ее. Задираю юбку и стаскиваю трусики.

- Возьми меня, - шепчет блондинка и закрывает глаза.

Засаживаю, и сучка начинает бешено вертеться и подмахивать, как будто села на горячую сковородку. Мне в общем-то и делать практически нечего. Даю залп и ухожу, оставляя ее в полной растерянности. Похоже, дура так и не поняла, что случилось.

Забираю у Леннокса пятьдесят монет и лечу домой, как подхваченный ветром воздушный змей. Через несколько минут я уже готов к новым подвигам. Ритм движения, тепло в салоне, музыка «Мотли Крю»... Дома нахожу пару писем. В одном счет за газ, на другом почтовый штемпель Челмсфорда. Ага, это от Тома и Дианы. Мой оживший чемпион напрягается, и я думаю о том, что вполне мог бы рвануть прямо в Челмсфорд. Сделать за ночь четыреста миль - не так уж и трудно, если сесть на чарли, - натрахаться до одурения, а потом назад. Да, это мысль. Отбрасываю счет за газ - пусть им занимается Кэрол, когда вернется, хватит и того, что я на работе постоянно ебусь со всякими бумажками - и нетерпеливо вскрываю второй конверт.

14 декабря 1997 г.

Дорогой Брюс.