Дерни за веревочку (СИ)

В назначенный князем день донор Дейвина приехал рассказывать Димитри то, что сам определил, как "очень личные темы, неизбежно влияющие на публичность". Князь принимал его во внутренних покоях, в малом кабинете: тема не предполагала беседы в публичном пространстве. Евгений начал с того, что положил на чайный столик несколько журналов. Димитри взял один, перелистнул несколько страниц, приподнял бровь и с интересом посмотрел на сидящего напротив мужчину. Евгений кивнул:

- Да, именно это. И твое положение обязывает тебя знать это и уметь делать на порядок лучше нас самих.

Князь взял чашку с кофе, подвинул кофейник и вторую чашку собеседнику:

- Объясняй.

Евгений налил себе кофе и начал.

- Личная жизнь публичного человека, если он женат, здесь интересна только в том плане, насколько хорошая легенда этот брак. Если брак на легенду не тянет, публичность тоже под угрозой. Если ты не планируешь афишировать брак, о нем лучше вообще не упоминать. - Он посмотрел на князя, Димитри кивнул ему, предлагая продолжить. Евгений развил тему.

- Если публичный человек свободен, то это другое дело. В этом случае он выглядит, как хорошая цель, которую достаточно иметь, но вовсе не обязательно ее добиваться. И если его обаяние безупречно, ему простится если не все вообще, то очень и очень многие неудачные решения. Для этого нужно быть готовым нравиться многим и никому не принадлежать.

Димитри снова приподнял бровь, Евгений утвердительно кивнул:

- Для большинства говорящих тебе комплименты и провожающих восхищенными взглядами, это именно так. Им вовсе не нужен такой партнер рядом, с ним слишком много сложностей. Он слишком много времени занят, часто устает, его время не принадлежит ему полностью, отдых в любую минуту может быть прерван, уединение с ним может быть разрушено деловым звонком или явлением подчиненных с очередным форсмажором, он не хочет слушать о мелких заботах и радостях, ему бы судьбы мира снять с головы на пять минут... в общем, публичные люди в частной жизни скучны и непозитивны. Но восхищаться ими издалека всем приятно. И как публичное лицо, ты должен быть постоянным предметом восхищения.

Димитри отреагировал на эту тираду понимающей задумчивой улыбкой и продолжил слушать.

- Публичный человек может быть интересен как партнер двум категориям людей: тем, у кого жизнь размеренная и спокойная, и в ней не хватает непредсказуемости и сюрпризов, и тем, кто хочет завоевать мир. К первым хорошо возвращаться - с победой или поражением, неважно. А вторые делятся на тех, кто считает, что получив тебя, весь мир они положат в карман без проблем, и тех, с кем можно идти в разведку.

Князь кивнул и вздохнул, вспомнив Асану. Евгений улыбнулся одними глазами в ответ:

- Со вторыми уйма сложностей, они имеют привычку умирать раньше тебя только затем, чтобы ты дошел до конца пути. С первыми скучновато. Им нужен не ты, а возможность покрасоваться рядом. Такие у тебя все равно будут, но ты выбирай хотя бы хорошеньких. Тут они еще не кончились, правда.

Димитри еще раз молча приподнял бровь, и через минуту уже радовался тому, что ничего не сказал. Тема побежала, как таящерица, в неприятную густую тень местной светской жизни.

- Болтать о тебе, точнее, о том, что ты такое в частной жизни, будут все равно. И больше всего о тебе будут рассказывать именно те, кому нужно чем-то подтвердить, что удалось тебя заинтересовать хотя бы на один вечер. И чем больше твоих мелких секретиков удастся предъявить подружкам, тем достовернее факт: у тебя с ней было. Подружкам захочется тоже подержаться за хвост пробегающей мимо славы, и они понесут дальше... так что через неделю после неудачного выбора половина города будет знать, что у тебя стоит на каминной полке, какой марки твой комм и какого цвета белье ты носишь. Есть вариант этого избежать: выбирай тех, кто не надеется обратить на себя твое внимание. Эти случаи занимают чуть больше времени на подходе, но зато надежнее. Там будет и забота, и понимание, и уважение к твоим секретам. И их можно предъявлять, не опасаясь неприятных сюрпризов.

Это было новым для князя решением. И было в нем что-то странное. Не вполне достойное. Как в огнестрельном оружии этого мира. Впрочем, как и в том, что Евгений сказал минутой позже.