Дервиш

- Ладно, Лёша, - примирительно улыбнулся Глеб, - не помнишь, и не надо! Ничего важного, не заморачивайся! Ты лучше скажи, почему настойку агафьину не пьёшь, вдруг какие-нибудь последствия с головой появятся? Агафья ведь целительница, плохого не посоветует!

- Да не могу я её пить, тошнота подступает! Пробовал, не могу! – Лёха раздражённо бросил ложку.

Искатели склонились над развёрнутой на капоте джипа картой. Бэккет некоторое время смотрел на неё, потом ткнул пальцем в зелёный овал:

- Нам вот сюда!

- Откуда вы знаете? – Спросил Слава.

- Агафья мне показала. Здесь наша цель.

- А что такого особенного в этой роще? – Спросил Глеб.

- Здесь проход в другой мир!

- Значит, всё-таки переход? – Спросил Слава.

- Да, переход. Желание не пропало? Если нет, то со мной пойдут Вика, Слава и Глеб. – Бэккет твёрдо посмотрел на Пахомова.

- А я как? – Удивлённо спросил тот.

- Ты останешься смотреть за лагерем. – Спокойно ответил Бэккет.

- Да что за дела?! Почему я должен остаться?! – Неожиданно истерически взвизгнул Лёха.

- Почему ты? – Обратился он к Глебу. - Почему ты?! Почему ты?! – продолжал Пахомов дрожащим от обиды голосом, обращаясь к Славе и Вике.

Те смущённо отвернулись, встретившись с ним глазами.

- Да что такое?! – Он снова впал в истерику. – Почему я должен оставаться?! Вы меня лузером назначили? Лёха – туда, Лёха – сюда! А как до дела дошло – сиди, за костром смотри?!

- Лёша, успокойся! Сейчас что-нибудь решим! – Вика обернулась на Бэккета, умоляюще ловя его взгляд, но тот спокойно молчал, глядя в карту.

- Я ведь понимаю, что вы подтруниваете надо мной потому, что уверены, что я ниже вас по своему развитию! – Не слушая её, продолжал Пахомов. - А всё оттого, что я из неполной семьи, и отсутствие отца обусловило отсутствие мужского начала в моём воспитании. Как пишут в книгах по педагогике - не только одно общение, а даже просто наблюдение играет очень важную роль в воспитании. Да, не было отца в моей жизни, так что?!

- Хорошо, давай спички тянуть! Судьбу примешь, Пахомыч? – Бодро спросил Глеб.

- Ну, другое дело! Давай тянуть! – Примирительно вздохнул Пахомов.

- Сейчас достану! – Вика вскочила и схватила свой рюкзак.

- Я могу сделать так, что ты вытащишь нужную мне спичку, - твёрдо и спокойно произнёс Бэккет, - но не стану этого делать.

Начавшаяся было шумная суета сразу прекратилась, все замолчали, слушая профессора.

- Я никогда не лгу, и теперь не стану лгать. - Продолжал Бэккет после небольшой паузы. - Ты не пойдёшь с нами, ты останешься здесь.

- Но почему?!

- Если разрешу тебе идти с нами - ты погибнешь!

- Откуда вы можете это знать?

- Я знаю это совершенно точно! – Спокойно ответил Бэккет. – Как, впрочем, знаю всё о всех вас: здоровье, биография, привычки, и многое другое. Для меня нет тайн.

- Вы что, агент разведки? – Удивлённо спросила Вика

- Нет, конечно! Увольте меня от таких посылов! – Улыбнулся Бэккет. – Всё и проще, и сложнее, но сейчас это не важно. Важно то, что ты, Алексей Леонидович Пахомов, остаёшься здесь. Так ты останешься жив.

Искатели с удивлением смотрели на него, не в силах понять его слов.

- Объясните! – потребовал Пахомов.

- Как вам будет угодно! Ты одержим, так у вас говорят! – Спокойно заговорил Бэккет. – Признаки? Извольте! Ты словоохотлив, часто не по делу. Много шутишь, иногда очень дерзко и остро, и часто с издевкой и насмешкой над другими людьми. Иногда используешь нецензурные или близкие к ним слова, также выворачиваешь слова, специально коверкаешь их. Ты постоянно испытываешь потребность корчить самому себе рожи перед зеркалом, не пропускаешь даже малейшей возможности посмеяться, поострить. Ты конфликтен и спровоцировал своими шутками драку возле магазина. Это, вкратце, факты о тебе, о которых можно рассказать другим людям. Об остальном я не стану говорить.

- И что?! – Пахомов покраснел. – Да я знаю сотню таких ребят, которые так же всё делают!..

- Из всего множества здесь только трое нужных! – Спокойно заметил Бэккет. – Твои мысли сейчас спутались! Тебе трудно связно возразить, так как ты знаешь, что я прав!

Он немного помолчал и спокойным голосом продолжил:

- Скажи, Алексей, возможно ли представить себе оптинских старцев, которые громко хохочут и наперебой рассказывают друг другу смешные истории и непристойные анекдоты? А Серафима Саровского или Сергия Радонежского, которые, давясь от смеха, коверкают слова на проповеди и показывают язык? Смех, конечно, противоядие во многих случаях, но - добрый смех, без ужимок и издевок, понимаешь разницу?

Лицо Пахомова покрылось пятнами, глаза бегали, и по всему было видно, что он всё понимает, его рвут противоречия, и он лихорадочно ищет ответ.

- Я не говорю, что ты ни на что не годен! То, что с тобой происходит - временно! Светлыми души становятся постепенно! – Продолжал Бэккет. – Просто сейчас ты не должен совершать того, к чему не готов! У тебя всё впереди, а сейчас для тебя полно работы там, у тебя внутри! Наведи чистоту, приведи мысли и разум в порядок, воспитай себя! И мы с тобой обязательно совершим много добрых дел! А пока извини, Алексей! Ты не готов! Я знаю, что говорю!