Дервиши на мотоциклах. Каспийские кочевники

…Стартовали с утра – обогнали электричку. Она везла людей на работу. Космодром – рутинная работа для жителей города Байконур. До боли знакомая электричка Рижского завода, выпуска, наверное, тех же легендарных шестидесятых, когда отсюда стартовали Гагарин, Титов, Терешкова, Леонов, несчастный Комаров. Выбитые стекла, обшарпанные вагоны. Почему-то опять стало очень грустно. Пыль и прах надежд целых поколений, и нет еще того поэта, который бы оплакал эти пути и подвиги так, как Гомер рыдал о Трое…

А потом снова пошла пустыня. Еще километров двести, и мы доехали до белой арки, на которой синими буквами было выведено: Арал. Вот он, знаменитый русский купеческий Аральск, когда-то – главный казахский город на берегу местного моря. Море давно ушло, но в последние годы усилия казахов по спасению Малого Арала понемногу приносят результат. В Аральске уже снова заработал рыбоконсервный завод – вода теперь всего в нескольких километрах от старого берега. Возможно, все вернется. Когда – никому не известно.

Если в мире существует зона экологического бедствия в самом чистом значении этого понятия, то мы попали в ее сердце. Песчаная пыль обжигала лицо так, что впору было натягивать черную бандитскую маску с прорезями для глаз. Трудно поверить, что когда-то здесь был рыбный рай. А ведь еще Ленин в Гражданскую войну благодарил аральских рыболовов за доставку нескольких сотен тонн рыбы для нужд молодой советской республики. Тогда Аральское море могло кормить полстраны и спасало сотни тысяч людей от голодной смерти. Теперь местные жители едва доживают до пятидесяти, детская и материнская смертность и распространенность онкологических заболеваний зашкаливают. Из русского населения – а еще совсем недавно это был чисто славянский город – не уехали только те, кому уж совсем некуда деваться.

Кошмар начался с большевиков. За щедрость они отплатили Аралу по-своему – колючкой зон и ядом запретных производств. Посреди моря, на острове, который в XIX веке носил имя Николая I, а потом, будто с особенным цинизмом и издевкой, стал называться Возрождением, СССР учредил свою главную базу для разработки биологического и химического оружия. На биохимическом полигоне «Бархан» с 1942 по 1992 год биологическое оружие испытывали на несчастных животных – собаках, лошадях и даже обезьянах. Вся военная инфраструктура Аральска была ориентирована на этот проект, существовали два закрытых города – Аральск-5 и Аральск-7.

Аральск-7, или Контубек, находился на самом Возрождении, Аральск-5 – на территории города Аральска.

В конце 80-х годов на острове, в 11 могильниках захоронили запасы советского боевого биоагента Антракс-836, вызывающего сибирскую язву. Его привезли сюда из Свердловска в 24-х вагонах под чрезвычайным секретом. Но все тайное, как известно, становится явным. О советском бактериологическом оружии тогда как раз прознали американцы, и надо было прятать концы в воду. А вода из Арала, и правда, ушла.

…Ныне Возрождение поделен между двумя государствами – Узбекистаном и Казахстаном. С узбекской стороны, в районе Мойнака, он уже соединился с материком и стал полуостровом.

В общем, мрачные места. Местным жителям оставалось только посочувствовать. Я подумал тогда, что, даже если казахам удастся восстановить рыболовство на Малом Арале, вряд ли мне захочется отведать этой рыбы…

IV. Пари на литр водки

Мы «летели» со скоростью 140 км в час. После Арала стало холодать с каждым километром. Проехали еще шесть сотен – вдоль обочин лежал снег, выл пронизывающий штормовой ветер. Отсюда оставалось верст двести до российского города Оренбурга, и сразу вспомнилась «Капитанская дочка» Пушкина. Жалко, что у меня не было заячьего тулупа.

К тому же я проявил несказанную «мудрость» и из Ташкента все свои теплые вещи отослал домой в Москву. Поверил в майское тепло, в узбекскую разлюли-малину наступившего лета… А нам еще предстояло ехать и ехать, причем на север. На пути лежал город Уральск, и только там мы могли свернуть к югу, в сторону Актобе и Бейнеу. Чтобы назавтра заночевать у дяди Леши…

Путь оказался на тысячу километров, то есть как минимум на день, длиннее, чем мы предполагали в Ташкенте. Я даже захотел было позвонить в порт Актау, попросить капитана парома, на который мы записались, задержаться. Но выяснилось, что паромы уходят один за другим, так что никакой нужды в этом не было.

Казахские дороги устроены самым странным образом. Если хочешь доехать из пункта А в пункт Б по человеческому асфальту, надо сделать крюк километров в 700. Порой просто не укладывается в голову, что нет никаких других вариантов.

Первым не выдержал Любер. Он шел впереди и возле Актобе на заправке начал спрашивать местных – есть ли, в принципе, другие дороги на юг. Что будет, если ехать по старинке, через степь, благо теперь существуют еще и навигаторы?