Держать в плену

— Что, если я скажу тебе, что информация была бесценна для ФБР, и мне удалось добиться для тебя сделки о признании вины, которая позволила бы тебе выйти из всего этого свободным человеком?

Я пристально смотрю на него, прежде чем разразиться смехом.

— Не может быть, чтобы ты дергал за столько ниточек.

Мистер Витале делает несколько шагов ко мне.

— Что, если я скажу тебе, что дергал за все гребаные ниточки, какие только мог, ради своей дочери и ее счастья?

Смех застревает у меня в горле. Его лицо и тон такие серьезные. Могло ли то, что он говорит, быть правдой?

— Как? От чего мне придется отказаться?

Здесь должен быть подвох. Большой.

— Ты бы отдал свою жизнь за мою дочь?

— В мгновение ока, — говорю я без колебаний.

— Тогда это то, что им нужно. Твоя жизнь, прошлая, настоящая и будущая. После заключения сделки ты перестанешь существовать. В записях будет указано, что ты погиб во время налета на дом твоего дяди. — Он делает еще один шаг, пока не оказывается прямо у кровати, глядя на меня сверху вниз прищуренными глазами. — Ты даешь им все, что они хотят, включая поставщиков наркотиков, торговцев людьми, склады и местоположение острова. Тогда вы с Арией можете быть вместе, если это то, чего она все еще хочет.

Он поворачивается и уходит.

— Я даю тебе немного времени, чтобы решить, — бросает он через плечо, прежде чем покинуть комнату.

Я смотрю ему вслед в ошеломленном молчании. Есть способ быть с Арией… но только если я пожертвую ради нее всей своей жизнью. Моим худшим страхом было именно это — потерять империю, которую построил с нуля. Все это будет напрасно. Все, ради чего я так усердно работал и боролся на протяжении многих лет, будет отобрано американским правительством.

С одной стороны, я бы потерял свою личность, свою власть и свою империю. Но, с другой стороны, я бы приобрел самую важную для меня вещь в мире.

Выбор прост.

Чертовски просто.

Итак, когда полчаса спустя возвращается ее отец, я принимаю решение…с одним маленьким условием.

— Есть одна вещь, которую мне нужно сделать, прежде чем я соглашусь на это, — говорю я ему. — И тогда я смогу уйти навсегда. Матео Наварро может умереть после того, как я закончу то, что нужно сделать.

— И что же это за единственная вещь?

— Возмездие, — говорю я.

Отец Арии медленно кивает.

— Хорошо, — соглашается он.

Глава 60

Матео

Врачи были поражены моим прогрессом. Я должен был быть прикован к постели из-за пулевых ранений, минимум несколько недель.

Но с обещанием мести, бегущем по венам, ведущим меня к конечной цели — снова быть с Арией — это придало сил, необходимых для стремления к быстрому выздоровлению. Я провалялся в постели всего четыре дня, прежде чем начал изнурительную физиотерапию, чтобы вернуть себе форму. Если я собирался добиться того, чего хотел, мне нужно было быть в отличной форме.

И вот спустя две недели, наконец, готов. Я в последний раз выступаю в роли Матео Наварро. И затем, после сегодняшнего дня, его больше не будет.

Когда вхожу в дом Доминго прекрасным солнечным утром, на моем лице улыбка. Я улыбаюсь не потому, что счастлив. Нет, я улыбаюсь, потому что месть наконец-то смогла поднять свою уродливую голову после всех этих лет, и день возмездия настал.

Дядя сидит за обеденным столом и завтракает. Я уверен, что его утро прошло настолько нормально, насколько это возможно. Он, вероятно, проснулся пару часов назад, почистил зубы, посрал, почитал газету, а затем спустился вниз, чтобы перекусить яичницей, беконом и свежевыжатым апельсиновым соком.

Когда его взгляд поднимается и останавливается на мне, я с удивлением наблюдаю, как лицо бледнеет, будто он только что увидел гребаное привидение.

— М-Матео, — недоверчиво заикается он. — Какого черта ты здесь делаешь?

— О, дядя. Ты не рад видеть меня живым и здоровым?

Доминго прочищает горло, вытирает рот салфеткой, прежде чем бросить ее на стол рядом с уже забытым завтраком.

— Конечно, я счастлив.

Я вижу, как он тянется к телефону, чтобы предупредить охрану, и я не останавливаю его.

— Послушай, Матео, ты должен понять, что я сделал это только ради денег.

— Что именно ты сделал только ради денег, дядя? Всю мою семью вырезали у меня на глазах только из-за денег? Или у меня отняли мой единственный смысл жизни, и таким образом ты чуть не убил меня в процессе во второй раз? — Я беспечно пожимаю плечами. — Тебе придется быть более конкретным.

— Деньги — корень всего зла, и люди готовы на все ради них, — говорит он, как будто я этого еще не знаю.

— Ни хрена себе, — говорю я ему с ухмылкой.

Вижу, как его глаза бегают, оглядывая комнату, а на лбу собираются капли пота. Я ни в коем случае не телепат, но могу точно прочитать его мысли в этот момент.

— Твоя охрана не придет, — сообщаю ему. — Ты был прав насчет того, что люди делают почти все за деньги. Заплатить твоим охранникам достаточно много и предложить убежище в Мексике, и они в мгновение ока предали своего хозяина.

Он тяжело сглатывает, кадык подергивается в горле.

— Матео, пожалуйста. Я единственная семья, которая у тебя осталась.

— Вот тут ты ошибаешься.