— Видишь что-то, что тебе нравится? — Спрашивает он с понимающей усмешкой, обхватывая член большой рукой и начиная поглаживать его по всей длине.
Клянусь, что-то в моем мозгу закоротило от всех этих оргазмов, потому что все, на что я способна, это лежать и пялиться на него, наблюдая за ним, как за каким-то подонком.
— Ты когда-нибудь раньше сосала член, Ария?
Мои глаза встречаются с его, и я отрицательно качаю головой. Матео удовлетворенно хмыкает, его веки на мгновение закрываются. Когда он снова открывает их, в темных глубинах горит огонь.
— Я бы хотел трахнуть твой девственный ротик, — комментирует он.
Он не требует, чтобы я сосала его член. Он дает мне выбор. Я легко могла бы сказать ему "нет". Могла бы просто лежать здесь и смотреть, как он кончает.
Но я лежу так всего несколько мгновений, прежде чем подползти к нему, как потерявшийся щенок.
Внезапно мне хочется почувствовать его у себя во рту. Я хочу доставить ему такое же умопомрачительное удовольствие, какое он доставлял мне часами.
Он продолжает поглаживать свой член, пока я облизываю губы, уставившись на него.
— Скажи мне, что хочешь отсосать у меня, Ария, — требует он.
— Я хочу отсосать у тебя.
Он на мгновение закрывает глаза, как будто смакует мои слова.
— Черт. Ты такая грязная девчонка.
Мой язык неуверенно высовывается. И когда я облизываю его идеальную, головку, Матео издает неразборчивое проклятие. Его рука сжимает мой затылок, пальцы запускаются в мои длинные волосы. Я облизываю его по всей длине, вена на нижней стороне твердого члена пульсирует под моим влажным языком.
Рука Матео крепче сжимает мои волосы.
— Открой рот, Ария, — командует он грубым и глубоким голосом.
Я делаю, как он говорит.
Он неодобрительно цокает языком.
— Придется открыть рот пошире,
Я раскрываюсь так широко, как только могу, и Матео нежно засовывает свой член мне в рот.
— Поаккуратнее с зубами, — предупреждает он.
Я обхватываю губами зубы, вбирая в рот как можно больше его длины, а это не так уж и мало.
Его бедра изгибаются, когда он медленно трахает мой рот, громко постанывая.
— Да, такая хорошая девочка, — хвалит он меня.
Мускул дергается на его стиснутой челюсти, когда он смотрит на меня сверху вниз. Он вводит свой член в мой рот и выводит из него, контролируя глубину и скорость. Несколько раз ударяет по задней стенке горла, отчего меня тошнит, а глаза слезятся. Слюна мгновенно скапливается у меня во рту, покрывая его член и облегчая ему доступ.
Его большой палец смахивает случайную слезинку с моей щеки.
— Посмотри на меня, Ария, — грубо приказывает он. Когда мой взгляд встречается с его, он говорит: — Ты такая красивая с моим членом, засунутым в твой рот.
Татуированная рука сгибается, когда он крепче сжимает мои волосы. Он теряет контроль, его бедра беспорядочно двигаются.
Я кладу ладони на его мускулистые бедра, и они дрожат от моего прикосновения, когда он громко стонет.
— Да, Ария. Пожалуйста, — прерывисто шепчет он.
Приятно слышать его мольбы об удовольствии.
И когда этот могущественный мужчина умоляет о чем-то, что только я могу ему дать, чувствую себя могущественной.
— Я собираюсь кончить тебе в рот, — предупреждает он, прежде чем солоноватый вкус его оргазма попадает на мой язык. Он стонет глубоко, гортанно. — Проглоти мою сперму, — требует, медленно трахая мой рот.
Я быстро сглатываю, и он одобрительно хмыкает. Когда он вытаскивает свой член у меня изо рта, мой язык высовывается, чтобы слизать каждую каплю, а остатки моего рассудка вылетают прямо в окно. В этот момент я чувствую, что меня раскололи на двух разных людей — старую Арию и эту новую Арию, которую я больше даже не узнаю.
Матео наклоняется, а затем его рот опускается на мой. Язык проникает в мой рот, пробуя меня и себя, обладая мной, заявляя на меня права. И когда он, наконец, отстраняется, его темные глаза наполнены эмоциями, которые я не могу расшифровать. Что-то меняется между нами. Я чувствую это, и знаю, что он чувствует то же самое. Это опасная, проигрышная игра, в которую мы играем вдвоем, и я могу только надеяться, что в конце концов выживу.
Глава 42
Поздно ночью странный шум будит меня. Я пытаюсь вспомнить сон или кошмар, из которого, должно быть, исходил этот звук. Но когда слышу стоны, доносящиеся рядом, то понимаю, что проснулась не из-за плохого сна.
Я бросаю взгляд на Матео, когда он шевелится. Едва могу разглядеть его черты в тусклом свете, проникающем из приоткрытой двери ванной, но я вижу, что его глаза плотно закрыты, и понимаю, что он, должно быть, в самом разгаре кошмара.
Он тихо стонет, его лицо искажается от боли, когда борется с воображаемыми демонами в своем сознании. Сев на колени рядом с ним, я наблюдаю и жду. Не знаю, что делать. Должна ли я позволить ему бороться с этим, или мне попытаться разбудить его? Когда из его горла вырывается мучительный звук, я принимаю решение.
— Матео?