Держава Тевтонского ордена

«Опричники (или избранные) должны во время езды на коне иметь известное и заметное отличие, именно следующее: собачьи головы на шее у лошади и метлу на кнутовище (в действительности, по воспоминаниям современников, опричники, в том числе иногда и сам царь, носили собачью голову на груди лошади, а метлу – у седла – В.А.). Это означает, что они сперва кусают, как псы, а затем выметают все лишнее из страны («грызут царских врагов, словно псы, и выметают измену из Русской земли» – В.А.). Все пехотинцы («кнехты» – В.А.) должны ходить в грубых… монашеских одеяниях (подбитых овчиной – В.А.)… но нижнюю одежду они должны носить из шитого золотом сукна на собольем или куньем меху… Великий Князь (то есть Царь Иоанн Грозный, которому римско-германский император, польский король и другие западные государи упорно отказывали в признании царского титула, как равного «цесарскому» или «кесарскому», то есть императорскому – В.А.) образовал из них над всеми…свою особую опричнину, особое братство, которое он составил из пятисот молодых людей… Этот орден (sic!) предназначался для совершения особенных злодеяний.

Прежде всего монастырь, или место, где это братство было основано, был в Александровской слободе (ныне – город Александров Владимирской области – В.А.)… Сам он (Царь Иоанн – В.А.) был игуменом (настоятелем монастыря, именовавшимся на Западе «аббатом» или «приором» – В.В.) князь Афанасий Вяземский келарем, Малюта Скуратов (правильно: Скурлатов – В.А.) пономарем, и они вместе с другими распределяли службы монастырской жизни. В колокола звонил он (Царь – В.А.) сам, вместе с обоими сыновьями (царевичами Иоанном и Феодором Иоанновичами; «кроткий», «незлобивый» и «богомольный» Царь Феодор Иоаннович, именуемый современниками «ангелом во плоти», в юности состоял в «опричном ордене» своего грозного батюшки! – В.А.) и пономарем. Рано утром в четыре часа должны все братья быть в церкви; все не явившиеся, за исключением тех, кто не явился вследствие телесной слабости,не щадятся, все равно, высокого ли они или низкого состояния, и приговариваются к восьми дням епитимьи.

В этом собрании поет он (Царь – В.А.) сам со своей братией и подчиненными попами с четырех до семи. Когда пробивает восемь часов, идет он снова в церковь, и каждый должен тотчас же туда явиться. Там он снова занимается пением, пока не пробьет десять. К этому времени уже бывает готова трапеза, и все братья садятся за стол. Он же, как игумен, сам остается стоять, пока те едят. Каждый брат должен приносить кружки, сосуды и блюда к столу, и каждому подается еда и питье…и что не может съесть и выпить, он должен унести в сосудах и блюдах и раздать нищим…Когда трапеза закончена, идет сам игумен к столу. После того, как он оканчивает трапезу, редко пропускает он день, чтобы не пойти в застенок… И после этого каждый из братьев должен явиться в столовую, или трапезную, на вечернюю молитву, продолжающуюся до десяти часов…Что касается до светских дел, смертоубийств и других тиранств и вообще всего его управления, то отдает он приказания в церкви…Все братья и он (Царь – В.А.), прежде всего, должны носить длинные черные монашеские (sic!) посохи с острыми наконечниками, а также… длинные ножи под верхней одеждой… для того, чтобы, когда вздумается убить кого-либо, не нужно было посылать за палачами и мечами, но иметь все приготовленным…»

Сведения ливонских дипломатов-опричников Таубе и Крузе подтверждает и их соплеменник Альберт Шлихтинг, также находившийся при Опричном дворе, с 1564 г., и являвшийся свидетелем возникновения, становления и развития «кромешного» ордена «псов-рыцарей» Грозного Царя.

«Живя в упомянутом Александровском дворце… он (Царь – В.А.) обычно надевает куколь (лат.: cuculla – В.А.), черное и мрачное монашеское одеяние, какое носят братья ордена базилиан (орден базилиан, или василиан, был создан в Речи Посполитой с целью обращения православных в униатскую, то есть греко-католическую, веру, адепты которой, при внешнем сохранении форм православной обрядности, признавали верховный примат, то есть духовное главенство, римского папы – В.А.), но оно все же отличается от монашеского кукуля тем, что подбито козьим (по другим сведениям – овечьим – В.А.) мехом (как тут не вспомнить Гроссмейстера тамплиеров Луку Бомануара из любимого романа нашей юности «Айвенго», грубый суконный орденский кафтан которого был, из уважения к его высокому сану, подбит тончайшей овчиной! – В.А.).