Держи меня крепче

Подхожу ближе, как раз, когда она в растяжке, кладу ладони чуть ниже поясницы на тазовые кости, стараясь выключить внутреннего похотливого кобеля, сразу завилявшего хвостом.

Сидеть. Сейчас мы работаем.

Нина разъезжается до упора, но я продолжая давить. Она охает и хватается руками за станок.

— Спину держи, — напоминаю, продолжая садить её ниже. — Расслабь мышцы, Нина, не мне учить балерину растяжке.

Зыркает волчонком на меня, сжимает зубы, пока я продолжаю пружинить, но потом сдаётся и бьёт меня кулаком в плечо.

— Хватит!

Отпускаю её, и Пёрышко сваливается на пол, подтягивая к себе ноги, морщится и смотрит из-под нахмуренных бровей.

— Больно вообще-то. Ты садист, Максим.

— Только в пределах танцкласса, Пёрышко, так что не бойся. Вставай.

Нина подводит глаза к потолку и поднимается. Включаю музыку и начинаем работать. Замечаю, что она слишком концентрируется, почему-то избегает смотреть в глаза. Решаю дать ей немного свободы, тоже пытаюсь сфокусироваться на движениях, впаивать их в музыку, но получается с трудом. В контемпе сложно абстрагироваться, а тем более, когда к конкретной партнёрше шерсть дыбом.

Делаем серию парных поворотов, останавливаясь почти у зеркальной стены. По постановке Нина впечатывается мне в грудь спиной, я кладу руки ей на плечи и вынуждаю сесть в глубокое плие. В этом моменте загвоздка уже не впервые, она садится с твёрдой спиной, а нужно «стечь» в приседание мягко и расслабленно. Но в это раз у неё получается как надо. А потом… Потом я понимаю, что не способен продолжать.

Фонограмма продолжает играть, но вместо поддержки я замираю. Замирает и Нина, ловит мой взгляд в зеркале. Мы стоит очень близко — соприкасаясь. Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к её шее. Ощущения, будто я прошёл пешком Сахару и сейчас наконец припал к живительному источнику.

Нина резко выдыхает, вздрагивает, но не отстраняется. Хорошо. Понимаю, что для неё это слишком сильная и слишком скорая откровенность, но запретить себе не могу.

Оставляю дорожку поцелуев на её чуть влажной после танца коже, веду языком, глядя в глаза через зеркало. Полные губы приоткрываются, показывая ровные белые зубки. Глаза блестят, грудь трепещет от частого дыхания. Мне нравится её реакция. Нравится моя реакция.

Целую линию подбородка, а потом легко прикусываю мочку уха, потянув за маленькую серёжку. Кладу ладони на талию, прижимая к себе. Нина чувствует ягодицами мою реакцию на неё, часто моргает и снова закусывает свою губу.

А я не могу остановиться. С ума схожу. Мне нужно что-то ещё, хоть что-то. На ней спортивные штаны с низкой посадкой и короткая футболка, открывающая узкую полоску голой кожи. Легко касаюсь пальцами, ощущая, как Нина инстинктивно напрягает пресс. Я чувствую лёгкий рельеф мышц подушечками пальцев. За несколько недель Пёрышко быстро восстановила форму. Больше не держу её взгляд через зеркало своим, позволяя самой выбирать, куда смотреть. Сам же наблюдаю за своими действиями. Скольжу пальцами вдоль резинки её штанов, чувствую, как кожа на животе Нины покрывается мурашками. Отзывается девочка.

Хожу по краю. А потом не удерживаюсь и переступаю черту. Подцепляю резинку и миную её. Нина вздрагивает и сжимается.

— Максим… — кладёт ладонь мне на запястье, останавливая.

Не надо, малышка, не тормози меня. Мне сейчас это жизненно необходимо.

Второй рукой провожу по её горлу, запрокидывая голову мне на плечо, чтобы не видела себя в зеркале. Так проще переступить грань — когда не видишь.

— Позволь мне коснуться тебя, — шепчу, понимая, что сам уже давно на грани, — Просто расслабься. Не думай ни о чём.

Может быть, это действительно слишком рано для неё, слишком быстро. Но я хочу её оргазм. Хочу сорвать первую ягоду её сладкой дрожи. Нет, конечно же она доставляла удовольствие себе сама, это естественно, все так делают. Но первое чужое вторжение будет принадлежать мне.

Чувствую ладонью, которой обхватил горло, как она сглатывает. Жду, не двигаюсь. Она должна решить сама. Позволить сама.

Нина делает глубокий вдох и медленно выдыхает через открытый рот, а потом её хватка на моём запястье слабнет.

Умница, моя девочка.

Когда я касаюсь её нежных складок, Нина резко выдыхает и сжимает бёдра. Пальцами чувствую, какая она влажная. Это вызывает дрожь и восторг, и мне приходится прикусить щёку изнутри, чтобы удержать крышу на месте. Сейчас это всё для неё, моей Малины.

Прижимаюсь губами к шее и продолжаю исследовать её. Глажу мягко, пока не цепляя самую чувствительную точку. Пусть расслабится, привыкнет. Наблюдаю, как Пёрышко сжимает кулаки, чувствую, как громко бьётся её сердце. Нажимаю чуть сильнее, увеличивая темп, дублируя языком на нежной шее те же движения.

Стоит аккуратно коснуться клитора, как Нина вздрагивает всем телом. Приходится перехватить её под грудью, но она так и оставляет голову на моём плече. Сладкая девочка. Она обязательно раскроется. Совсем скоро.