Держи меня крепче

Я пытаюсь не обращать внимания на Рину, пока мы не останемся наконец-то наедине, но одна девушка все еще упорно сидит на своем месте, перебирая тетрадки. Я уже знаю, чем это закончится. Студентка тоже выжидает, чтобы остаться со мной наедине, для предлога подойдет отговорка, что у нее не хватает пары лекций, и она не знает где их взять.

Но еще я чувствую растущее напряжение в Рине. Я знаю ее тело лучше, чем она сама. Вижу, что злится. Я пытаюсь подавить смешок, пока Рина раздраженно оглядывается на упрямую студентку. Ждет, когда ты выйдет, а потом бросает на меня взгляд, которым может убить.

Я еще не знаю, что Рина собирается делать, когда она склоняется над моим столом.

– Что это за хрень, Андрей? – рычит она на меня. – Ты не можешь выставить ее за дверь?

– Простите, Екатерина, но разве так допустимо обращаться к своему преподавателю? – я показательно хмурюсь, боясь потерять выдержку и рассмеяться.

– О, простите великодушно! – ворчит она, уже явно не в настроении. – Так что это за хрень, Андрей Львович?

Мысленно я уже наслаждаюсь пошлыми фантазиями с ее участием. Но по факту оттрахаю ее немного позже.

– А что не так?

– Что не так?! Ты серьезно? – и следом повышает голос, чтобы нас слышала последняя оставшаяся в аудитории студентка. – Почему за последнюю практику вы поставили мне удовлетворительно? Я никогда раньше не получал ниже отлично!

Рина хватает со стола какую-то левую работу и шлепает ее передо мной на стол.

– Может у вас не хватило времени проверить мою работу? Ничего, я пойму. Вы ведь очень занятой человек, Андрей Львович. Но у нас скоро сессия и зачет по вашему предмету…

– Экзамен, – машинально поправляю я, не отвлекаясь от своих слишком вульгарных фантазий. Лишь бы машинально не застонать, иначе выдам свои мысли с головой.

– Я хочу хорошую отметку в журнале, – упрямо выдвигает подбородок Рина, снова придвигая мне чужую работу. – Можете проверить ее сейчас. Я подожду.

– Теперь языком, Екатерина, – бормочу я, все-таки сдавая себя с потрохами.

– Э-э… Что? – Рина теряется, когда я выпадаю из контекста.

Я с трудом откашливаюсь, пытаюсь избавиться от хрипоты:

– Чтобы изменить твою оценку прямо сейчас, мне придется около получаса перечитывать твою работу.

От оставшейся студентки раздается разочарованный вздох и она начинает обреченно собирать тетради в свою сумку.

Рина же хмурится и наклоняется ко мне ближе:

– Придется потратить эти полчаса на меня, Андрей Львович, или будете сами языком себя ублажать. Я даже на колени не опущусь ради вас.

Вот зря она это произносит. Меня вообще уносит от такого предложения, где Рина на коленях передо мной, облизывающая губы своим дерзким язычком, жадно поглядывающая в район моей ширинки…

Хорошо, что мой стон заглушает громкий стук двери, когда последняя студентка выходит из аудитории.

– Вот это угроза! – усмехаюсь я. – Но на самом деле я авансом поставил тебе все оценки, до самого конца моего курса.

– Отлично? – уточняет она и практически ложиться грудью на моей стол. – Я хочу честных оценок, Андрей Львович.

Я смеюсь, зная, что мне нужно покончить с этим, прежде чем взбешенная Рина вылетит отсюда и будет злиться на меня до конца дня.

– Малыш, – я встаю и тянусь к ней. – Ты отлично трахаешься и получаешь отличные отметки. Я не могу дождаться, чтобы трахнуть тебя снова в своей квартире. Но чуть позже.

– Твой член уже соскучился по мне? – мурлыкает Рина и подставляет губы для поцелуя. Но как бы я чертовски не хотел разложить ее здесь и сейчас на этом гребанном столе, я не могу так рисковать.

– Разве можно так разговаривать с мужчиной, благодаря которому ты кончала четыре раза прошлой ночью и еще дважды этим утром?

Она делает шаг назад и снова дерзит:

– Я все еще думаю, что тебе надо преподать урок. Не пытайся соблазнить меня. Я почти согласилась на приглашение Таси на самую отвязную вечеринку с баскетбольной командой и ее старшим братом.

– Малыш, – угрожающе ворчу я, – ни одна вечеринка не стоит вечера проведенного наедине со мной. Ни один гребанный баскетболист не заставит тебя кончить столько раз, сколько заставлю я. Ну и под конец, зачем тебе чей-то старший брат, если у тебя есть отменный преподаватель, авансом проставляющий тебе отлично в журнал?

Ее глаза метнулись к моим, и улыбка играла на губах.

– Действительно? Как я могу променять ворчливого преподавателя на какого-то молодого накачанного баскетболиста?

Ее глаза блестят и полны удивления, а я впервые за долгое время вспоминаю ее возраст.

Ей всего девятнадцать. Мне тридцать.

Это не такая огромная разница, и позже вообще станет несущественной, но сейчас разница напрягает еще из-за нашего положения. Я не вхож на ее студенческие вечеринки, и до помрачения рассудка не хочу, чтобы туда пошла она.

Она моя! Я хочу чтобы все вечера Рина проводила со мной, а не со сраными качками-баскетболистами.

– Знаешь, я не состою в их фан-клубе, поэтому меня даже не хватятся, – смеется она. – Могу пропустить и эту тусовку, если…

– Если? – хватаюсь я за ее недоговоренные слова.