Держи меня крепче (СИ)

Савельевы отвозят меня назад в детский дом. Мы прощаемся на улице у входа. С неба падают крупные хлопья снега, поднимается прохладный ветер, который моментально морозит щеки и нос.

— Мы были рады познакомиться с тобой, Лиза, — говорит Мария Антоновна и садится в автомобиль.

Савельевы уезжают, и я понимаю, что в этот раз навсегда. В груди неприятно щемит, слезы душат, и я еще долго не решаюсь войти в детский дом, который украшен яркими гирляндами.

Даже не удивляюсь, когда спустся два дня Ирина Львовна взывает меня в свой кабинет.

— Ты опозорила не только себя, Соловьева! Ты опозорила всех воспитанников детского дома! Потому что как только я предложила этой паре подобрать другого ребенка, они отрицательно замотали головой и со слезами на глазах покинули здание. Можешь себе представить, что они подумали о нас, о тебе, о воспитателях? Что в детском доме всех детей так воспитывают как тебя!

— Простите, — только и смогла выдавить из себя.

— Ты не идешь на новогодний праздник, Соловьева. Остаешься в своей кровати в новогоднюю ночь. И подарка тебе тоже не будет, — выкрикивает Ирина Львовна и просит покинуть ее кабинет.

И вновь утешительным подарком для меня становяться друзья.

— Мы тоже не пойдем на праздник, — решительно говорит Валюша.

— Нет-нет! Вы не должны из-за меня страдать!

— А, плевать. Что я там не видел? Переодетую в Деда Мороза повариху? — машет рукой Тим.

Ровно в полночь, Тим стащил со склада три упаковки конфет. Мы сидели на кровати, ели шоколадные конфеты, веселились, смеялись, и признаться честно, это был лучший праздник, который я провела вне дома.

Глава 9

Марк.

Когда наконец-то попадаю домой после презентации Валерки, еще долго пялюсь в телевизор. Щелкаю пультом, курю прямо в постели и вспоминаю сегодняшний вечер. Гребанное чувство отвращения от самого себя давит изнутри с каждой секундой все больше и больше. Распирает донельзя, а затем опять утихает. Лиза все время стоит перед глазами — чётко вижу ее карие глаза, спокойную добрую улыбку, легкий румянец на щеках, ее соблазнительное смущение, когда она смотрит на меня. И больше всего меня бесит то, что она пробудила во мне что-то живое, что еще не до конца атрофировалось в моем сердце.

Удивительная детдомовская девочка, которая совершенно не озлобилась и не стала хуже, чем могла бы. Выросла, окрепла и стала еще красивее, чем была… Тушу окурок прямо о журнальный столик и выпускаю едкий дым колечками. Одно, второе, третье… Гребанный придурок, вот кто я.

Засыпаю лишь в третьем часу ночи, вспоминая, что завтра утром у меня висит важная сделка с клиентами и в моих интересах пораньше уснуть. Ночью снится Белоснежка. Стоит на корточках и ласкает мой набухший член рукой. На щеках легкий румянец, волосы собраны в хвост, а тело полностью обнаженное. Я поедаю глазами ее небольшую грудь с розовыми ореолами, ее плоский живот и оттопыренную задницу. Заправляю выбившуюся прядь ее темных волос за ухо и глажу по голове.

Когда просыпаюсь, то не сразу понимаю, что это был сон. Член стоит колом, я тяжело дышу, словно после бурной ночи, а на кухне кто-то гремит кастрюлями. Чёрт, сегодня же должна прийти помощница по дому.

В квартире витает запах моих любимых сырников, и я охотно поднимаюсь с постели. Возбуждение по-прежнему не спадает; закинув полотенце на спину бреду в ванную и снимаю напряжение с помощью холодного душа. Все блядь, забыли. Больше никаких встреч и мыслей о Белоснежке. Сделаю последний рывок и на этом закончим…

На телефоне несколько десятков пропущенных звонков и по количеству лидируют Олли и мама. По дороге в офис решаю перезвонить последней.

— Маркуша, сынок! Твоя сестра рассказала мне, что вчера ты пришел на презентацию с девушкой! Расскажи мне, кто она — чем занимается и сколько ей лет?

Усмехаюсь и представляю шок матери, если бы я ответил сейчас честно.

— Да так, одна знакомая. Ничего серьезного, — приоткрываю окно, впуская в автомобиль морозный зимний воздух.

Мама откашливается, всхлипывает и продолжает допрос:

— О, Марик, милый мой, в таком случае лучше бы тебе присмотреться к Олли. Она девушка что надо — красива, богата, умна, из нормальной правильной семьи.

Почти смеюсь, потому что Олли уж точно правильной не назовешь — развязная девка, которая обожает секс пожестче и погрубее. Которая млеет от громких шлепков по тощей заднице и обожает когда я оставляю синяки на ее теле. Оля, которая привыкла к деньгам и тому, что ей с первого младенческого крика все позволено.

Заключаю сделку на автомате — из головы никак не лезет Белоснежка, эскорт, Али и у меня зреет отличный план. Клиенты предлагают выпить и отметить наш прекрасно составленный договор в ресторане неподалеку, но я отправляю с ними Серегу своего зама, а сам запираюсь в кабинете и листаю телефонную книгу.

Нужный номер нахожу практически сразу.

— Боря? Заскочи ко мне, хочу переговорить с тобой.