Держи меня крепче (СИ)

Надоедливый Варфоломей пытается втиснуться между нами, едва мы входим в квартиру и начинаем сбрасывать с себя вещи. Питомец Белоснежки впивается острыми когтями в мою ногу и, чувствуя чужака на своей территории, начинает неистово орать и царапаться. Я пытаюсь оттолкнуть бешенное животное, но тщетно — он визжит громче прежнего. В стену настойчиво стучат — кажется, своей возней мы мешаем спасть соседям Лизы.

Белоснежка резко отстраняется и высвобождается из моих объятий.

— Прости, если я не покормлю Варфоломея, он и во время секса будет над нами сидеть… — произносит и забавно краснеет от собственных слов.

Пока Лиза возится на кухне и достает корм, я поднимаю с пола нашу верхнюю одежду и слышу, как она шепчет вредному коту: «Я люблю его, понимаешь? Ты ведь меня всегда понимал, Варфуша». Меня пробирает от ее слов, и я застываю не в силах пошевелиться. Одно дело осознавать ее любовь где-то на интуитивном уровне, но совсем другое — слышать, как искреннее она исповедуется коту в своих чувствах ко мне.

В комнатушке мало места — вокруг царит чистота и порядок. Каждая вещь лежит на своем месте, и я непроизвольно думаю, что педантичной Белоснежке будет непросто со мной ужиться.

Судя по тому, что кот надолго замолкает, он с первого раза понял слова Лизы и как ни странно даже не волочится в единственную комнату следом за хозяйкой. Белоснежка входит в комнату и не рассчитав силы вписывается боком об угол стены.

— Твою мать! — ее лицо искажает гримаса боли.

Сжав губы в плотную линию, она делает рваные вдохи и держится о дверной косяк рукой. Я подхожу ближе, успокаиваю Белоснежку, которую вижу впервые в таком лютом гневе. Она забавно пинает дверной косяк ступней и мило матерится. Мило, потому что из ее губ даже матерные слова слышатся именно такими для моих ушей.

— Ну тихо-тихо… — успокаиваю ее и прижимаю к своей груди. — Покажи мне, где болит?

Лиза всхлипывает как маленькая и приподнимает подол платья, оголяя стройную длинную ногу в тонких капроновых колготках. На месте удара — огромный синяк с кровоподтеками.

— Блядь. Это сейчас что ли? — удивляюсь я.

— Н-нет, это я днем еще упала, когда ехала на съемку к Боре.

Она тут же осекается и закусывает нижнюю губу. Устное присутствие третьего человека угнетает, но я же не чудовище, чтобы неадекватно реагировать на мужские имена произносимые из ее губ.

— Я тебя ревную, сильно, — сообщаю официальным тоном. — Хочется вмазать каждому, кто просто находится рядом с тобой. Особенно если этот кто-то смотрит на тебя такими же глазами как я.

— Какими такими? — кокетливо улыбается Лиза.

А затем просто целует меня в шею, вначале скользит губами, потом проводит кончиком языка, вырисовывая невидимую восьмерку на коже. И я нахрен забываю о том, что хотел сказать.

— Доктор дал добро? — приподнимаю бровь и смотрю на нее выжидающе.

Хотя меня уже ничто не остановит…

Лиза кивает и по-детски смущается. Нервно дышит в мою шею, вызывая у меня непреодолимое желание, взять ее прямо сейчас на этом же месте.

В штанах становится тесно, и словно учуяв мой настрой, Белоснежка проводит рукой по выпуклой ширинке. Подхватываю ее на руки и несу к небольшому старенькому дивану. Осторожно кладу на обыкновенную сатиновую простынь и снимаю одежду, чтобы не задеть ее ушиб на бедре. С ним мы еще обязательно разберемся.

Приспускаю лиф, обвожу языком твердый розовый сосок и с наслаждением слушаю ее протяжный вздох. Белоснежка запускает пальцы мне в волосы и направляет рукой, куда должны опускаться мои поцелуи.

— Сегодня буду сдерживаться — твой ушиб не дает мне покоя.

— Не сдерживайся, Марк. Я хочу тебя таким, какой ты есть…

Наши вещи хаотично валяются на полу, и я готов кончить от одного взгляда на обнаженное тело Белоснежки. Она идеальна, правда. Будто создана для меня — каждый изгиб, каждая черта. Ее правая рука касается члена, а затем нежно проводит по всей длине.

Я требовательно раздвигаю ноги Белоснежки и едва прикасаюсь к мокрым складкам, как Лиза тут же вздрагивает словно от удара тока. Но при этом поддается навстречу моим ласкам, бесстыдно раскинув ноги в стороны. Ее глаза чуть прикрыты от удовольствия. Я нависаю над ее лицом и внимательно разглядываю длинные черные ресницы, вздернутый нос и красивые линии губ.

Проталкиваю один палец внутрь нее и вижу, как Белоснежка кусает губу до крови. Мелкая алая капля проступает наружу, и я не выдерживаю — поддаюсь вперед и кончиком языка слизываю ее с кожи.

Мне нравятся разительные перемены Лизы из спокойной милой девочки в дикую кошку, которая сама насаживается на мой палец в поисках удовольствия. Мне нравится, что она яростнее сжимает мой член и не стыдится его касаться. И одни ее тоненькие пальчики сжимающие его у основания могут довести меня до финала несколькими движениями руки.

Прекращаю ласки, когда Белоснежка напрягается в секунде от оргазма. Плавными движениями помогаю подняться ей на четвереньки. Лиза прогибает спину точно кошка и оттопыривает попку, задевая ею мой возбужденный до предела член.

— Просто скажи мне, если тебе будет больно или неприятно, ладно?