Держи меня крепче (СИ)

Лично я всем своим нутром пыталась найти положительные стороны в нашем пребывании на свежем воздухе. Пусть дом полон пыли, пусть огород представляет собой джунгли (но Сонька нашла где-то погребённую под зарослями сорняка клубничную грядку с перезрелыми ягодами), пусть солнце печёт нещадно, а наши продукты нуждаются в холодильнике (которого здесь не то, чтобы нет, но даже если и был, подключить его всё равно некуда), пусть здесь не проведено электричества (телек дядя Макс зря прихватил), пусть душ не удастся принять (как сказала добренькая тётя Глаша, выглядящая настоящей Бабой Ягой, соседствующая через дорогу, речка совсем недалеко). Зато это целых дня свободы! Меня не сможет найти никто из друзей, новых родственников или незнакомцев и начать скрыто снимать на мобильник (а так делали, буквально вчера). И дозвониться до меня тоже никто не сможет (хотя и так не могли, ведь телефон я отдала сестрёнке, а её аппарат ещё не скоро починят). Я решила, надо наслаждаться жизнью. Только найду местный санузел и буду наслаждаться.

Поиски увенчались успехом. Правда, в доме таковой не был предусмотрен, зато в дальнем углу участка сиротливо источала запахи зоны экологической катастрофы малюсенькая пристройка в виде четырёхстенной деревянной прямоугольной коробки. На дверце очень удачно была проделана дырка на уровне глаз в форме сердечка. Я почувствовала себя в гостях у бабушки.

Впрочем, посетить сиё благое место я не могла в виду того, что дверь оказалась заколоченной. К тому моменту, когда дядя чуть дважды не откочевряжил себе палец гвоздодёром, а затем папа, как истинный ариец, проделал новую дыру уже совсем на другом уровне дверцы туалета, природные позывы меня отпустили с миром.

— Родители, вы раздербанили наш туалет, — констатировала факт Соня.

— Да ничего мы не… как ты сказала? — начал отнекиваться Максим.

— Не важно, папань. А мы тут надолго? А то у меня мочевой пузырь не резиновый…

— Сходи в кустики, — посоветовал мой папа.

— Дядя Род, не будь… — Сонька чуть не сказала в рифму «урод», но остановила себя. Дядю она уважала, хотя и он частенько, под стать своему брату, впадал в детство. — Короче, дядя. Какие нафиг кустики? Это вам, мужикам, легко. К стеночке отвернулся и всё тип-топ.

— А вам что плохо? Вон за дом присядь, там заросли глухие. Никто не увидит, — нашёлся мой папа, помахивая панамкой. Он был одет по-пляжному. Белые дизайнерские шорты, лёгкая облегающая майка, шлёпки на босу ногу. Думаю, именно из-за него тётя Глаша около своей изгороди тёрлась, словно в нервном тике подёргивая своими утопающими в густых бровях глазами.

— Точно! Дядь, в точку, — согласился Сеня, и далее себе под нос пробормотал: — Там как раз уж в попу может вгрызться комар, будет отличный кадр.

— А я горшок видел под кроватью в зале. Фарфоровый, — голосом первоклассного соблазнителя-искусителя сообщил Стас.

— У нас семья шизиков, — повертев пальцем у виска, сделала вывод Соня.

— Дочь, не будь букой, — положил ей на плечо свою руку Максим. — Что естественно, то не безобразно. Но, — тут его тон сделался грозным, — гадить на участке не разрешаю!

— Пап, ты вообще за кого меня держишь? — возопила Сонька, сбрасывая его руку.

— Эй, эй, — постаралась я привлечь общее внимание, отвлекая всех от ссоры, — а как мы спать будем? По-моему, в этом доме вообще находиться невозможно. Прости, дядя Макс.

— Ну да, немного невозможно… — согласился он. — Но это можно исправить! Тем более до ночи ещё столько времени!

— А может, мы до ночи домой доберёмся? — кинула на него жалостливый взгляд Соня. Все поддержали.

— А может, не будем ныть и радостно примемся за работу? — со счастливой миной на лице предложил наперекор всем Макс.

Чувствуется, ему здесь нравится, даже несмотря на то, что здесь так ужасно и совершенно никаких условий для пребывания. Говоря, что дядя купил дачу, разумеется, он поселил в наших головах картину умиротворённого милого двухэтажного домика на берегу лесного озера. Он и сам, безусловно, думал, что купил нечто из этой серии. Двухэтажный мог варьироваться и до одноэтажного, а лесное озеро — до речки. Но не в таких же масштабах.

Придя к обеду, в конце концов, к консенсусу, мы разделили между собой обязанности. Мужчинам полагалось вырыть что-то типа погреба для еды. А девушкам вычистить дом, чтобы он стал пригоден для житья. Истребив перед трудоёмким процессом некоторое количество еды, часам к двум дня мы приступили к работе.

Правда, вначале Сонька вновь подняла небольшой бунт.

— Раз вы говорите, что дом должны убирать девочки, пусть девочка и убирает, — сказала она, вздернув носик и некультурно ткнув в меня указательным пальцем.

— А ты у нас не девочка что ли, а мужик? — глумливо изумился Максим, а папочка хмыкнул.

— Я — женщина, — вымолвила с достоинством Сонька, а у обоих родителей челюсти попадали, как у мультяшных героев.

— Что?! — первым отмер её родной папаша. — Ты что сказала?

— Оу, сестрёнка, какие откровения, — одновременно с ним вульгарно хохотнул Стасик, пряча за собой Сеню с камерой.

Соня под напором взглядов стушевалась: