Держи ухо востро, дорогой!

Он погладил ее бедра, поднялся вверх к выпуклостям дерзких грудей, дивясь, как быстро его тело восстанавливает силы.

— Тогда не будем зря терять время.

Ее губы изогнулись в прелестной улыбке.

— Ты прекрасна, — восхищенно проговорил он.

Она положила ладони ему на грудь, широко растопырив пальцы, и поиграла с плоскими сосками.

— Ты тоже, — прошептала она.

До Беллингема и обратно три часа езды.

Она наклонилась вперед и поцеловала его долгим, влажным поцелуем.

— Хорошо.

Они сбавили темп, занимаясь неторопливой любовью, в то время как в окнах мелькали огни штата, сначала в сторону севера, затем на юг.

К тому времени, когда они вернулись в Сиэтл, их сплетенные тела были покрыты испариной, дыхание стало хриплым и прерывистым.

Руки и ноги Дерека отяжелели, кожу покалывала от сверхчувствительности. Голова была будто налита свинцом, а мозги затуманились от удовольствия.

— Могу сказать честно, — пробормотала Кэнди где-то рядом, — что я полностью и совершенно удовлетворена.

Дерек взял ее руку, переплетя их пальцы.

— Слава Создателю за это. — Еще на один раунд он явно не способен.

Ну ладно, душой он бы не против, но вот тело здорово выдохлось.

— Через пять минут мы будем на бульваре Вестмаунт, 2216, — послышался голос шофера через динамик.

Кэндис глубоко вздохнула и потянулась за платьем.

Рука Дерека сжала ее руку. Он еще не был готов отпустить ее.

— Ты хочешь…

— Я лучше пойду. — Она высвободила свою руку.

Дерек мог бы возразить, но не хотел портить самую прекрасную ночь в своей жизни.

Кэндис захлопнула дверь своей квартиры и три раза стукнулась об нее головой. Она должна была сказать ему об историческом наследии до того, как он прикоснулся к ней, — ни во время близости, ни после, ни, тем более, никогда.

О чем она думала?

Она кинула сумочку, сбросила туфли и прошлепала к ванной. Одно хорошо: она временно избавилась от своего вожделения к Дереку. Возможно, теперь она сможет разговаривать с ним спокойно и без непрошеных фантазий.

Она повернула краны и добавила лимонной пены для ванн. Ей еще предстоит убедить его, что секс не был подкупом. И согласиться на предложение Исторического общества. Это будет нелегко.

Она сняла платье и стащила белье. Если она зайдет к нему в офис завтра утром и ясно даст понять, что эти два события не связаны между собой, возможно, он ей поверит.

Она вздохнула, скользнув в горячую пенную воду.

Лучше б ему поверить, потому что у нее нет желания объяснять Дженне, почему она не спросила про историческое наследие. Существуют определенные вещи, которые женщинам не следует знать о своих деверях.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Селектор внутренней связи в офисе Дерека на верхнем этаже здания «Ривз-Дукартер» зажужжал, прерывая его с трудом достигнутую сосредоточенность. Он поднял глаза от отчета и нажал кнопку громкой связи.

— Да, Марион?

— Вас желает видеть некая Кэндис Хэммонд относительно «Маяка».

Сердце Дерека екнуло, и страница номер шесть выпала из пальцев.

Кэнди?

Здесь?

Неужели она передумала насчет своего правила одной ночи? Или одна ночь означает двадцать четыре часа? Может, время еще не истекло?

— Мистер Ривз?

Дерек поспешно отсек свои смехотворные мысли. Он ведет себя как подросток, у которого взыграли гормоны.

— Э… извини, Марион. Пришли ее сюда.

Он осторожно закрыл отчет инспектора и положил его на середину стола. Все прекрасно. Он владеет собой. Прошедшая ночь — это прошедшая ночь. Она закончилась. Прошла.

Он подскочил и надел пиджак, поправил галстук и оглядел кабинет. Солнечный свет струился в окно прямо на гостевое кресло. Он прошел в угол и опустил жалюзи.

Он может предложить ей что-нибудь из своего бара, можно отменить десятичасовое совещание. Они запрут дверь кабинета и…

Дверь открылась, и вошла Кэндис, выглядевшая строго и профессионально в кремовом жакете и такого же цвета юбке. Изумрудного цвета блузка оттеняла глаза.

По собственной воле его взгляд прошелся по ее фигуре, и, невзирая на строгий покрой одежды, ему вспомнились все ее выпуклости и изгибы, вновь нахлынули пленительные воспоминания о прошедшей ночи.

Марион со щелчком прикрыла за собой дверь, и Кэндис прошагала по ковру к одному из кожаных кресел. Держалась она как-то официально — натянуто, по-деловому.

— Прежде чем мы начнем, — сказала она голосом таким же строгим, как и ее одежда, — я хочу прояснить, что то, о чем мы будем говорить, не имеет никакого отношения к прошедшей ночи.

Настроение Дерека упало. А он-то размечтался про запертую дверь.

— Никакого? — с надеждой переспросил он.

Она покачала головой.

Он проглотил разочарование, постаравшись придать голосу нейтральный тон.

— Пожалуйста, присаживайся.

Когда она села, он тоже опустился на свой стул.

Она погладила руками конверт, лежащий у нее на коленях.

— У меня к тебе предложение.

Есть!

То есть вероятно.

Он стиснул зубы, заставил себя взять ручку и задумчиво кивнуть. Вполне возможно, что ее предложение не имеет ни малейшего сходства с тем, что у него на уме. С тем, что они вместе едут на тропический остров и на месяц забывают об одежде.

Он расправил плечи и придал лицу строго деловое выражение.

— Чем могу быть тебе полезен?