Держиморда (СИ)

- А это, товарищ, такое растение в пустыне растёт, вот с такими иглами!- я развёл руки в стороны, как рыбак, что показывает размер выловленного им подлещика: — Представляете, если на эти иглы тебя задом посадят. Но, что характерно, из кактусов ещё самогон делают, мексиканский. Текила называется.

- Суровая там видно страна, эта Мексика.- посочувствовали солдатики.

- И не говорите, товарищи. Только жара, пустыня и мухи. Хлеб не родится, только кукуруза. Край, типа вашего Туркестана, только ещё хуже. Земли хорошей мало, поэтому крестьянство местное с помещиками бьются не на жизнь, а на смерть. Вот он соврать не даст! — я обернулся в поисках гимназиста, на его в подвале уже не было.

- Ты, товарищ мексиканец, иди с Богом по своим делам. — моряк протянул мне мой мандат.

- А как же гражданин Гоц, товарищи? Мне кажется, что революционная молодёжь к нему сейчас побежала, докладывать, что я здесь контрреволюционные разговоры веду.

- Ты не волнуйся, товарищ. — Моряк похлопал рукой по амбарной книге:

— Коли придёт товарищ Гоц по твою душу, я его в подвал отправлю тебя искать, а там у нас почти сотня фараонов в темноте сидят и света нет. Вот пусть тебя он там самолично и ищет. Давай поспешай, а то, правда, нелегкая кого кого ненужного сюда принесет.

— Спасибо товарищи. — Я пожал руки моряку и солдатам, после чего, не мешкая, заспешил к выходу из подвала. Вторая встреча с гражданином Гоцем в один вечер была излишней, я с ним попозже еще встречусь.

Всю ночь я, бесстыдно проспал на складе купца Пыжикова, под охраной моих инвалидов и, вполне приободрившегося, Трефа, который выглядел значительно бодрее. Правда, пес лапу у стенки пока не поднимал, но консервированные сосиски принял от меня вполне благосклонно, после чего, дал себя осмотреть, лишь скаля белые зубы в профилактических целях.

А утром, после завтрака, случился у меня грандиозный скандал. Прибывший с утра, купец Пыжиков, выглядевший злым и не выспавшимся, повел себя со мной неправильно: — ругал меня в присутствии моих подчиненных, брызгая слюной и тряся бородой и, при этом, в выражениях не стеснялся. Через несколько минут мне надоело слушать вопли разошедшегося купчины и я, не обращая внимания, на впавшего в раж работодателя, вывел со склада нервничающего пса, снял с поста своих охранников, которым отдал команду следовать за мной.

- Эй ты, куда! Эй ты, как тебя там…Котов, что я тебе говорю! Куда пошёл? — орал мне в спину, срывающимся до визга голосом, обезумевший промышленник.

- Пошёл ты в жопу, неблагодарный торгаш!- я сплюнул под ноги оторопевшему Ефрему Автандиловичу Пыжикову и продолжил свой путь.

Когда мы удалились от склада торгового дома Пыжикова на достаточное расстояние, я остановил своё воинство.

- Так, братцы, прошу прощения, что с этим торгашом не получилось. — я виновато развел руки в стороны.

— И ты извини нас, барин, что подвели мы тебя и теплого места лишили.

— инвалиды скинули с плеч винтовки и протянули их мне.

- Миша, Вася, братцы, вы меня не так поняли. Ничего ещё не кончилось. Сейчас ещё раз расскажите мне, как вашу артель найти, и винтовки я у вас не забираю. Надеюсь, что за пару дней вы их не потеряете и не продадите… И сразу, задание даю всем вашим ветеранам — надо найти брошенный или пустой особняк, или небольшой дом, желательно со своим двором, откуда хозяева надолго выехали. В этот особняк я вас и планирую переселить. Желательно это сделать за сегодня -завтра. Ну всё, не прощаюсь с вами, еще увидимся. Я вас сам найду.

Букинист, в лавку которого я привёл, быстро уставшего, Трефа, ничего мне не заявил в отношении водворения в кладовую не оговоренный нами в договоре собаки. Пёс обнюхал новое для себя помещение, нашёл самую тёплую стенку и со вздохом улёгся возле неё, а мне ещё предстоял вояж к казармам егерского полка.

Унтер — офицера по имени Тарас я встретил в помещении вчерашней каптёрке, только сегодня она была пуста и печальна. Чернявый унтер сидел за столом, уперев голову в скрещенные руки и явно маялся с похмелья.

- Чем меня обрадуешь, дорогой Тарас?

- О, пришёл! Скорей пойдём! — унтер при виде меня необычайно оживился, накинул на плечи шинель и шапку и потащил меня к выходу из казармы.

Сооружение, к которому увлек меня возбужденный унтер, больше всего соответствовала названию цейхгауз, такое оно было утилитарно-основательное. Гулко постучав кулаком по железным воротам, Тарас даже начал приплясывать на месте от нетерпения.

Через несколько секунд унтер вновь потянулся кулаком к воротам, чтобы постучать ещё раз, но там распахнулось маленькое окошечко, за которым мелькнула чья-то усатая физиономия.

- Господин прапорщик, я привёл человека, как договаривались! — обрадованно зачастил унтер, склоняясь к окошку, видно, хороший процент от сделки ему пообещали.

- Пришли? Заходите! — заскрипели массивные металлические петли и в воротах цейхгауза открылась небольшая калитка.