Держиморда (СИ)

Как мы и условились, замок лязгнул в петлях ворот, после чего раздался частый топот ног нескольких человек, удаляющихся от склада. Мне предстояла долгая ночь, которую предстояло провести в одиночестве. Наблюдая через щель в воротах за отыгранным моими подчиненными спектаклем, я был готов закричать «Верю». Миша лопухов, одетый в мои щегольские сапоги, теплую, отороченную мехом бекешу и папаху, убедительно размахивал «маузером» и орал, изображая обосравшегося от страха, обезумевшего мелкого начальника. В ходе суеты из склада было вынесено несколько ящиков продуктов, а взамен занесено несколько предметов, завернутых в мешковину, из которых мой штатный командир пулеметного отделения собрал трофейный немецкий пулемет и наскоро объяснил мне, как им пользоваться. Почему я не оставил с собой, хотя бы, пулеметчика? А я уверен только в себе. Быстрая и жестокая расправа урок с моими сотрудниками показала, что их понимание окружающего мира осталось на уровне наскоро обученного, вырванного из специфической деревенской жизни, ратника второго разряда. А про себя я точно знал, что не закурю, сигнализируя всем заинтересованным лицам, что на запертом складе кто-то есть. Я не начну ныть, что замерз, не начну храпеть на все складское хозяйство, не упаду с верхней полки стеллажа, потому что захотел пожрать, и не уроню ящик с консервами. Нет, я уверен в себе, что всю ночь просижу у невиданного мною раньше, странного пулемета на треногом станке, с огромным барабаном, набитым патронами сбоку и надписью «Парабеллум. 1915. Берлин» на ствольной коробке.

После ухода двух моих часовых, что правдоподобно показали страх перед опускающейся на город темнотой, и самовольно оставили свой пост, время казалось, потекла в два раза медленней. Я осторожно подошел к жарко протопленной печке и прижался к ней спиной, стараясь впитать в себя побольше тепла. Интересно, до какой температуры успеет остыть склад до утра?

Тишина стояла, как в подводной лодке. Этот квартал складов у Николаевского вокзала, и днем не отличался многолюдством, а тут ночь, чью звенящую тишину изредка прерывали гудки паровозов, доносившиеся со стороны железной дороги.

«Добрые люди», желающий получить содержимое склада, которое я, положа руку на сердце, уже считал своим, заявились к складам после полуночи, как я примерно и рассчитывал. Пока наблюдатель добежал до лежки банды с сообщением, что вся охрана, в панике, смылась в неизвестном направлении, пока все собрались и протрезвели, пока пришел транспорт, пока банда добралась до склада, это не менее трех-четырех часов. И вот, у самых ворот, еле слышно хрустнул снег. Ворота чуть скрипнули, принимая вес тела человека, что навалился на створки, пытаясь услышать, что творится внутри. И дальше опять тишина, такая долгая, что мне уже стало казаться, что все звуки улицы мне почудились. После чего кто-то крадучись, отошел от ворот, а потом, на улице, к моему облегчению, раздались звуки шагов множества людей, скрип тележной оси и фырканье животных. Кто-то подошёл, уже не скрываясь, позвякал дужкой замка.

— Ну что? — раздался очень низкий, хриплый голос

- Айн — цвай –драй, замок убирай! Сейчас всё сделаем, Зверь, все будет в лучшем виде! — второй голос был звонче и моложе. Что-то ещё раз звякнуло, заскрежетало железо. И створки ворот, с протяжным всхлипом, стали расходиться.

Два десятка человек тёмными силуэтами стояли на границе абсолютной темноты, царящий на складе и полумракам улицы, подсвеченный огнями огромного города.

- Ну что? Зажигайте фонари и пошли смотреть, что тут нам солдатики оставили! — скомандовал обладатель хриплого голоса

- Пещера с сокровищами Али-Бабы! — хохотнул кто-то в толпе.

— Заткнись, студент! Фонарь лучше зажигай! — гаркнул главарь.

А вот местные керосиновые фонари мне здесь не нужны, когда они разбиваются, очень часто случаются пожары. Поэтому я, не мешкая далее, припал к прицелу пулемёта и нажав на спусковой крючок, перечеркнул, стоящих на пороге людей слева — направо. Струя пламени, рвущаяся из ствола пулемета, ослепила меня, хорошо, что я за время ожидания отметил углы поворота ствола, ограничив их ящиками, установленными на прилавок, создав себе подобие амбразуры.