Держись и пиши

Я думаю, если бы все авторы писали сложно и длинно, тиражи книг упали бы. Читать – ведь значит еще и получать удовольствие, а не только трудиться и фокусироваться.

Это касается не только художественных книг, но даже научных. Как читатель я испытываю благодарность авторам, которые умеют объяснить сложное просто. Мне кажется, в том, чтобы писать ясно, есть много уважения к читателю и заботы о нем. Благодаря «легкому» стилю автора мы можем сосредоточиться на смысле написанного, не спотыкаясь на колдобинах формы.

Смотрите, как начинает один из известнейших литературных критиков Америки Джеймс Вуд свою статью:

«В прошлом году я пошел на панихиду по человеку, которого никогда не встречал».

Или как начинает Марк Шагал свою автобиографию:

«Корыто – первое, что увидели мои глаза.

Обыкновенное корыто: глубокое, с закругленными краями. Какие продаются на базаре. Я весь в нем умещался».

Все авторы, пишущие не для себя, а для других, хотят быть интересными читателям, вызывать любопытство. Правда в том, что любопытство возникает не тогда, когда текст сложен и непонятен, а наоборот – когда он ясен и хочется развития.

Иногда мне кажется, что создавать текст – значит быть переводчиком. Переводчиком с внутреннего языка метафор, слипшихся образов, междометий и странного синтаксиса на язык общеупотребительный. Задача писателя – не запутывать, а все больше и больше, сколько возможно, прояснять: чувства, мысли, идеи, взаимосвязи. Вместить все это в возможности языка, который носишь. Построить известные всем слова в таком порядке, чтобы их захотелось повторить.

Резюме главы

1. Простота – не значит наивность или глупость. Есть много видов простоты.

2. Простота и ясность – достоинства, а не недостатки произведения.

3. Писать максимально просто – значит заботиться о читателе.

4. Если вы прячетесь за штампами и канцеляритом – то текст уже, увы, не ваш.

5. Читатель испытывает любопытство не тогда, когда текст сложен и непонятен, а наоборот: когда он ясен.

6. Даже очень серьезные научные книги можно писать просто.

Упражнение

3 сентября 1899 Чехов писал Горькому из Ялты:

«…читая корректуру, вычеркивайте, где можно, определения [что такое определение – смотрите ниже. – Е. О.] существительных и глаголов. У Вас так много определений, что вниманию читателя трудно разобраться и оно утомляется. Понятно, когда я пишу: “человек сел на траву”; это понятно, потому что ясно и не задерживает внимания. Наоборот, неудобопонятно и тяжеловато для мозгов, если я пишу: “высокий, узкогрудый, среднего роста человек с рыжей бородкой сел на зеленую, уже измятую пешеходами траву, сел бесшумно, робко и пугливо оглядываясь”. Это не сразу укладывается в мозгу, а беллетристика должна укладываться сразу, в секунду».

Вот вам абзац из Чехова. Я удалила из него все определения, то есть все слова, отвечающие на вопросы: какой? какая? какое? какие? что делающий? – и подобные. Не гугля этот текст, вставьте в него столько определений, сколько посчитаете нужным, и туда, куда нужно. Как если бы это написали вы:

После венчания не было даже закуски; молодые выпили по бокалу, переоделись и поехали на вокзал. Вместо бала и ужина, вместо музыки и танцев – поездка на богомолье за двести верст. <…> Он улыбался своими глазками. И она тоже улыбалась, волнуясь от мысли, что этот человек может каждую минуту поцеловать ее своими губами и что она уже не имеет права отказать ему в этом. Движения его тела пугали ее, ей было и страшно, и гадко.

Готово? Если да, то читайте дальше. Сейчас я покажу вам чеховский текст – и вы можете проанализировать, как работал с определениями Антон Павлович и как вы. Возможно, вы можете позаимствовать какие‐то принципы у классика. Или остаться при своих. Итак: