Держись крепче

Отворачиваюсь от него и делаю второю попытку открыть дверь. Вместе с её глухим скрипом я слышу и утробный звук заведённого мотора. Эх… Как же этот красавец вкусно урчит!

Дверь закрывается за моей спиной, отрезая все прочие звуки, и я осторожно осматриваюсь. Огромный зал делится надвое перилами и уровнем пола. Там, вверху, над одним из круглых столиков нависает девчонка с грязно-розовыми волосами. На вид она ненамного старше меня, потому родительницей мне быть не может. Смотрю дальше и цепляюсь взглядом за что-то рыжее. Она стоит в проходе с бледным, как молоко, лицом и во все глаза смотрит на меня.

Повзрослевшая копия меня самой…

Женщина чуть выше меня и волосы у неё намного длиннее моих, они тугой косой перекинуты на грудь.

Я словно смотрю в зеркало с эффектом взросления, и это… Это обескураживает!

Настолько, насколько и пугает.

Я неосознанно делаю шаг назад, а моя взрослая копия что-то произносит, протягивая ко мне руку. Я читаю по бескровным губам:

– Постой…

Из-за угла барной стойки появляется молодой человек, мой биологический отец, переключая моё внимание на себя. Он тоже выглядит напуганным, но старается улыбнуться.

– Лера… Ты пришла…

Мужчина исчезает, а я вновь смотрю на девушку. Теперь я вижу, что глаза у неё совсем другого цвета – зелёные, яркие. Да и скулы у меня чуть острей. Но схожесть ошеломляющая, да.

И, Господи, она легко может сойти за мою старшую сестру, но быть мамой… Сколько лет ей было, когда она родила? Двенадцать?!

– Твою ж мать… – громко произносит официантка с возвышения, метая свой взгляд от меня к девушке и обратно. – Вы её нашли…

– Сав нашёл, – отвечает ей мужчина, направляясь ко мне. – Алён, пригляди, пожалуйста, за баром, хорошо? Нам нужно поговорить.

САВ – аббревиатура? Это что ещё за невиданное изобретение?

– Конечно, босс, – с готовностью отвечает девушка и срывается к барной стойке.

– Пойдём, Лера, гостиная наверху, – неловко улыбается парень и приглашающе ведёт рукой.

– Я за вами, – киваю я.

Мы идём к проходу, за которым исчезла похожая на меня девушка, и поднимаемся по лестнице. Оттуда мы попадаем в небольшой коридорчик, и сразу же напротив высится арка прохода в гостиную. Небольшая и скромная, она явно обставлена с любовью и сердечным теплом. Даже подушки на диване продавлены так, как если бы эта комната служила любимым местом сбора всей семьи.

Всей…

Насколько эта семья большая? Есть ли у них ещё дети? А их родители? Они живы, общаются ли между собой?

Я своих бабушек и дедушек не знала – умерли ещё до моего рож… появления.

– Валерия… Тебе очень идёт это имя, – раздаётся шёпот со стороны окна.

Надо же, я и не заметила её сразу.

– Да, – усмехается парень. – Нам бы тоже не мешало представится, Рит. Присаживайся, Лера. Меня зовут Денис, а твою маму – Маргарита.

Хочу поправить его, что мою маму зовут Людмилой, но в последний момент прикусываю язык – в глазах Маргариты застыли непролитые слёзы.

– Приятно познакомиться, – стараюсь я быть вежливой, присаживаясь в кресло напротив дивана, куда направляются эти двое, но хватает меня ненадолго. – Сколько вам было, когда?.. Ну, вы понимаете.

Девушка издаёт смешок сквозь слёзы, а молодой человек тихо смеётся:

– Нам было почти семнадцать, когда ты родилась. Сейчас нам по тридцать четыре, и да, ты права – Рита на свой возраст не выглядит.

– Тридцать! И то, если есть желание оскорбить, – несу я чушь.

– Спасибо, Лера, – улыбается Рита, не отрывая от меня глаз, в которых так и стоят слёзы.

Мне становится совсем неловко, я опускаю глаза и начинаю пальцами теребить нитки в прорезях на коленях чёрных джинсов.

– Что… Как… – Я вздыхаю и сдаюсь: – Расскажите мне свою историю, пожалуйста.

Денис обхватывает руку Риты своей, они мгновение смотрят друг другу в глаза, а затем Рита едва заметно кивает, давая слово своему мужу. Да, я заметила кольца на их безымянных пальцах. В семнадцать лет не женят, а значит, они связали себя узами брака много позже.

– Мы с твоей мамой познакомились в школе, и ближе к её окончанию влюбились друг в друга без памяти. Вот только её родители были настроены против меня – в то время этот бар принадлежал моему отцу, и его репутация, скажем мягко, не была хорошей. Родителям Риты не нравилось, что моя семья не считается благополучной и безупречной, какой они считали свою собственную. Как выяснилось позже, мой отец тоже не был в восторге от семьи Риты. Но нас с ней это мало волновало, мы были молоды и безумно влюблены. Когда выяснилось, что мы беременны тобой…

– Мы? – усмехаюсь я, не сдержавшись.

– Мы, – кивая, улыбается Денис. – И мы вместе решили, что будем рожать. Я начал работать на отца, чтобы накопить денег и сбежать из этого города – мы и раньше это планировали, потому что знали, что нам не дадут здесь спокойной жизни. Но пока никому не говорили о тебе… Когда правду скрывать стало невозможно, нас разлучили. Риту заперли дома, а меня не пускали к ней. Слава богу, делать аборт было уже поздно.

– Чёрт, я могла не родиться?..

– Я бы не позволила им тебя тронуть… – шепчет Рита.

Непролитые слёзы теперь дорожками катятся по её щекам.