Держит пистолет

Череда нечётко выпущенных пуль быстро полетела в сторону двух солдат. Свинцовые снаряды молниеносно прошли мимо пролетавших рядом с ними осколков из взорванного здания, миновали ещё не до конца упавшего и не закончившего отступление солдата и неизбежно устремились в сторону двух застывших на месте бойцов. Прошло меньше секунды с момента выстрелов, но за это время в головах двух неудачливых солдат пронеслась сотня мыслей и чувств: непонимание и отрицание, ярость и гнев, разочарование и печаль, и в конце концов… принятие неизбежного.

Изрешечённые пулями, оба пехотинца потеряли равновесие и через несколько мгновений упали на землю. Выстрелы были неточными, из-за чего смертельно раненные солдаты ещё некоторое время ползали по земле, истекая кровью и безуспешно пытаясь спастись. Смотря, как все три его товарища погибают от пуль вражеского стрелка, в голове последнего оставшегося бойца крутился только один вопрос «Как я мог так ошибиться?».

Спрятавшись за угол, выживший солдат пытался осознать только что произошедшее. Его сердце безумно билось. Ноги дрожали. Мозг был затуманен. Мысль не могла сформироваться, а факты не собирались в целую картину. В его голове всё ещё не укладывалось, что он остался единственным человеком в отряде. Что именно из-за его неточного слуха погибло трое его товарищей. Что он остался один с тремя безжизненными телами его друзей на какой-то полуразрушенной улице, в захваченном противником районе, в неизвестном ему городе, в какой-то мелкой азиатской стране, в этом забытом мире. Лишь один единственный человек до сих пор оставался рядом с ним. Тот неизвестный стрелок.

Зачем он пошёл в армию? Зачем он сражается в этой войне? Зачем он убивает других людей? Какой смысл этой войны? Эти вопросы накатили огромной волной на голову молодого бойца, разбивая вдребезги всю его недавнюю самоуверенность и устоявшуюся систему принципов, которые казались ему непоколебимыми. Бросив автомат, пехотинец в панике схватился за голову, просунув свои грязные руки в сальные мокрые волосы под каской. Вопросы были очень простыми, а ответы ещё легче. Но… солдат не мог ответить на них. Он не хотел на них отвечать…

Однако вскоре все эмоции в очередной раз были подавлены. Придя в себя, боец поправил снаряжение и взял в руки автомат. Такое резкое изменение произошло только из-за одной мысли, всплывшей в его голове. Солдат вспомнил, что он на войне. А на войне нет места эмоциям. Все банальные и наивные утверждения о том, что «цель этой войны – это конец всем войнам», все пропагандистские лозунги «во имя страны» и прочий словесный мусор в данный момент были ему неважны. Сейчас перед солдатом в очередной раз встала единственная настоящая цель, та самая причина, по которой он делает то, что делает. Он должен был выжить. На все вопросы можно было ответить потом. Лишь с одной эмоцией боец не смог справиться. С чувством мести. Мести за своих боевых товарищей. Он хотел загладить допущенную ошибку. Он должен был разобраться с тем стрелком.

Перезарядив автомат, собравшись с мыслями и поглубже вдохнув, пехотинец стал медленно обходить здание с другой стороны. Пробираясь через узкие закоулки между домами, тихо проходя через груды обломков, оставшихся после бомбардировок, солдат держал перед собой автомат, готовый в любую минуту устранить любого, кто посмеет встать у него на пути. Пехотинец полностью очистил свой разум и подчинил себе своё тело. Он хотел уничтожить стрелка. Большего ему было не надо. Медленно, ступая шаг за шагом, боец подобрался к нужному зданию и бесшумно зашёл внутрь. Услышав чьё-то тихое и сбивчивое дыхание на втором этаже, солдат понял, что его цель достигнута. Боец стал подниматься по лестнице.

***

Бесшумно ступая по засыпанному различными обломками полу и сдерживая своё дыхание, пехотинец медленно пробирался по комнате в сторону до сих пор сидящего у окна стрелка.

Шаг.

Ещё шаг.

Вот он!

Тот самый таинственный стрелок на мушке в паре метров от дула автомата бойца. Солдат мог давно убить своего врага, но ему не хотелось так быстро всё заканчивать. Он хотел посмотреть в лицо тому человеку, который хладнокровно убил трёх его товарищей всего пару минут назад. Из-за ненадолго прекратившейся в городе стрельбы стрелок наконец услышал тихие шаги рядом с собой и медленно повернул голову в сторону входа. Перед ним стоял полностью экипированный солдат, нацеливший свой автомат прямо ему в лицо. Стрелок резко повернулся в сторону своего оружия и испугано отскочил от него, упав назад и опершись на руки. Он будто пытался показать свою непричастность к тому роковому автомату, ещё не остывшему после череды недавних выстрелов. Наконец солдат смог разглядеть лицо стрелка. Ошеломлённо простояв без движения несколько секунд, боец издал своё первое слово за долгое время.

– Ты… ты ребёнок?

Мальчик, не понимавший речи своего врага, с испуганным лицом продолжал неподвижно смотреть на солдата, от страха учащая своё дыхание.

– Ты всего лишь мелкий ребёнок! – повышая голос, продолжал боец, у которого от напряжения начинали дрожать руки.