Дерзкая

— Виктория Дмитриевна, Вы далеко собрались? — проговорил, Степан Геннадьевич, водитель, моего отца. Который в этот момент вышел с кухни и шел в направлении гаража. Голоса и смех стихли, все устремили свой взгляд на меня.

— У меня встреча, тут недалеко, не могли Вы меня подвести? — спросила я.

Когда я посмотрела в сторону Макса, его взгляд не выдавал ничего хорошего. Он быстро окинул меня взглядом с ног до головы. А потом его брови сошлись на переносице. Он медленно поставил стакан с виски, который держал в руке, на стол. Встал, и вмиг оказался около нас.

— Принцесса у тебя комендантский час! — сказал он, смотря на часы — Твое время вышло, поэтому развернулась и пошла обратно в комнату. Тут я вспоминала про свой коварный план, улыбнулась и проговорила:

— Ты не будешь мне указывать! — приблизилась к нему почти вплотную, и тихо, чтобы слышал только он, прошептала, — Спасибо, за трусики, сегодня они мне пригодятся. Отступила на шаг назад и посмотрела в его лицо — в глазах полыхал огонь, огонь желания и дикой ярости. Он опустил быстрый взгляд на мою юбку, наверное, оценивал, говорю я правду или дразню? Ну, дорогой, ты этого не узнаешь. Только я хотела уйти, как он схватил меня за руку и прорычал:

— Малышка!

— Макс! Выдели ей охрану, я отпустил ее — раздался голос моего отца со второго этажа. Такого поворота событий мужчина не ожидал. Сквозь зубы он процедил -

— Саня, отправь с ней кого-нибудь! — опять перевел свой грозный взгляд на меня и прорычал, — Что бы твой телефон был включен!

Ликуя, развернулась и пошла на выход, про себя отмечая, да, это раунд за мной!

Глава 12. Борьба

Сегодня "Dream Bar" был забит народом до отвала. Пятница, вечер, все хотят отдохнуть и развеется. На сцене выступала какая-то популярная группа. Поэтому мы разместились поближе к барной стойке, подальше от бешеных фанатов.

— Викусь, может, хватит уже? — жалобно спросила меня Маша.

— Нет! Сегодня мы гуляем и веселимся! Мне это нужно, понимаешь — сказала я и опрокинула стопку текилы.

— Вик, что с тобой? Я тебя не узнаю — взволнованно проговорила подруга, — ты никогда столько не пила. Что у тебя случилось. Насколько я успела понять, то ты переехала?

— Маш, ты не поверишь. Я как в фильме, — и засмеялась. — Представляешь, буквально вчера, у меня никого не было. Я думала, потеряла всех родных мне людей… а моя мать, оказывается, меня обманывала! У меня есть папаша. Хм, и не простой — говорю я, прищуриваясь, и в руках уже опять верчу стопку с текилой.

— Папаша?! — удивляется подруга.

— Да, сам, Орлов Дмитрий Сергеевич! Пока ехала к тебе, вспомнила где, слышала уже его фамилию. У нас в конторе про него говорили. Можно сказать, этот город его. Купил уже все и всех. Вот такой у меня отец. И я теперь в золотой клетке! — кивком головы показываю на свою охрану, которая расположилась за несколько столиков от нас, и опрокидываю опять стопку.

— А еще есть Макс… помнишь ту ночь, а я ее не забываю. Потому что он украл мое сердце — тихо шепчу уже я, наверное, у меня начинается бред пьяной женщине. — Тот мужчина, что нас спас. Это он, мой — ночной кошмар. Но он, как и все мужики, кобелина! Видела бы ты его "секретутку", и имя у нее подходящее "Снежана" говорю я и смеюсь.

— Да, подруга, вот это поворот! Тот мужчина, что нас спас? Ты про него? Ничего себе! — восклицает она! — Так дорогая, все, не грусти! У тебя есть я! И я тебя не брошу, давай повеселимся! — с этими словами Машка хватает бутылку и наливает себе. И так стопка за стопкой мы оприходовали целую бутылку, и уже совсем навеселе, пошли танцевать. Мне было так хорошо, как давно не было. Я отпустил себя, всю ситуацию. Хотелось забыться, не думать ни о чем и просто танцевать. В какой-то момент ко мне подкатил парень, я даже и не заметила, как его руки очутились у меня на талии. А почему нет? Я девушка свободная, мужское внимание мне не помешает. Через какое-то время мой партнер извинился, и ушел, под предлогом покурить. Уже не знаю, правда ли нет, но мне было все равно! Я продолжала танцевать. В какой-то момент мое внимание привлекает мой охранник. Уж очень оживленно он жестикулирует руками, как будто извиняется перед не виденным собеседником или и что-то подробно объясняет, изредка поглядывая на нас. Хм, не трудно догадаться перед кем он распинается! Я опять начинаю злиться! Не хочу так! Не хочу, что бы меня контролировали! Контролировали каждый мой шаг! Ну, хорошо, будет, по-вашему! Раз не верите, что я — хорошая девочка, значит, буду просто плохо! — с этими мыслями резко срываюсь с места.