Дерзкая пленница

Лили, просыпаясь, в полудреме вспомнила, что сегодня 20 января 1067 года — день ее свадьбы. Она понимала, что поступает, как распутная женщина, выходя замуж второй раз за такой короткий срок: ведь со дня той, первой свадьбы прошло всего три месяца, — но она была счастлива! Отбросив мрачные мысли, прежде чем они успели испортить ей хотя бы мгновение наступающего прекрасного дня, двигаясь медленно, словно во сне, она с помощью Розы и Эдит оделась в подвенечный наряд, выбрав для этого случая не белое, а кремовое платье из бархата, отделанное куньим мехом; волосы, завитые локонами, были украшены лентами, цветами и блестками. Цветы прикреплялись с помощью петелек. Накинув на плечи невесты меховой плащ, Роза и Эдит уложили его красивыми складками и подали ей муфту из такого же меха. Элисон взяла Лили за руку, и они вышли из дома.

В церкви их уже ждали у алтаря священник, Ги и Рольф. Жених был одет в бархат винного цвета. У Лили захватило дух — так Ги был красив!

Пахло ладаном и разогретым свечным воском. Теплая рука Ги направляла ее, и когда она отвечала священнику, ее дыхание оставляло в холодном воздухе след в виде белой дымки. Она удивилась, когда Ги надел ей на палец золотое обручальное кольцо и прошептал:

— Оно лежит у меня уже несколько недель.

Наклонившись, он нежно поцеловал Лили в губы; отпустил ее, потом опять привлек к себе. Взявшись за руки, новобрачные вышли из церкви и поспешили во двор. И на каждом шагу она повторяла мысленно: «Лили де Монтгомери».

Их поджидала толпа смеющихся всадников — мужчин и женщин. Даже Андре решил, что боль в ноге не помешает ему отправиться верхом вместе со всеми. Уздечка и стремена у лошади новобрачной были украшены маленькими колокольчиками, и, когда Ги подсаживал Лили в седло и поправлял полы ее плаща, они весело позвякивали.

Лили была так откровенно и лучезарно счастлива, что это передалось всем присутствующим, а потом охватило и годстоунских крестьян, которые вышли из своих хижин поглазеть на свадебную процессию. Каждый ребенок, мимо которого проезжал Ги, получал из его кармана монетку, и все взрослые получили приглашение на пиршество.

— Мы едем в Окстед, так что не ждите нас, — предупредил Ги.

В Окстеде новобрачным был оказан такой же радушный прием. Повара постарались, как могли, и гости отдали должное угощению.

Заметив в конце стола Эдварда, Лили порывисто обратилась к мужу:

— Вы не будете возражать, если Эдвард приедет сегодня в Годстоун к обеду?

Ги внимательно посмотрел ей в глаза, а потом ответил:

— Я не буду возражать, но не кажется ли вам, что это несколько жестоко, если он по-прежнему любит вас?

— Я слышала, что он нашел себе утешение. Видите хорошенькую блондиночку рядом с ним?

— Хм, как же это я упустил такой лакомый кусочек?

— Милорд, вы — женатый человек. Но я вас прощаю, — улыбнулась Лили, — если вы пригласите Эдварда лично.

Рольф посмотрел на Элисон.

— Не последовать ли и нам их примеру и не обвенчаться ли на следующей неделе?

— Я ждала этого! — радостно ответила та. — Лили, подойди сюда, поцелуй своего нового отца.

— О, матушка, как замечательно! — воскликнула Лили.

— Поздравляю, Рольф, — сказал Ги. — Надеюсь, что теперь нас ждет немало подобных торжеств.

Свадебный кортеж вернулся обратно в Годстоун через Севенокс. Когда молодые и их спутники вошли в зал, там было полно крестьян, счастливых от еды, эля и праздничной атмосферы. Все пустились в пляс. Ги перетанцевал почти со всеми крестьянками, независимо от их возраста и объема талии, а Лили предложил потанцевать с мужчинами. Было почти три часа дня, когда ушли последние из крестьян. Дамы отправились наверх отдохнуть и привести себя в порядок к вечернему свадебному пиршеству.

Большая опочивальня была красиво убрана. Наволочки и простыни были вышиты вензелями новобрачных. На столе стояли два драгоценных кубка, из тех, что Робер подарил Лили, и кувшин с прекрасным вином. Горели ароматические свечи. Наряды Лили перенесли сюда и уложили в большие сундуки, переложив их мешочками с сухой лавандой. Туалетные принадлежности и серебряные гребни были начищены и разложены на столике, а поперек кровати лежали ночная сорочка из белого шелка и широкий халат из белой шерсти.

Лили освежила лицо и руки розовой водой, причесалась и спустилась вниз. Ги ждал ее у подножия лестницы. Он взял обе ее руки в свои и поднес их к губам:

— Вы просто сияете. Я — самый счастливый человек в мире!..

— Вы всегда будете любить меня? — спросила Лили.

— Больше того, я буду вас боготворить, — пообещал Ги.

Столы ломились от дымящихся грудок куропаток со сладкой миндальной подливкой, жареной оленины с дикими яблоками, сдобренной специями, маринованных бычьих языков. На большом блюде лежала кабанья голова, начиненная жареными каштанами, стояли огромные корчаги с элем и печеными яблоками, плавающими в сиропе из сахара и имбиря.