Дерзкие. Будешь должна (СИ)

– Поставь меня, блин, поставь! – истерически выплескиваю, и уже хочу откусить ему нос. Вот прям представляю, как сейчас нагнусь и укушу его. Откушу просто к хренам, и пока он будет валяться, истекая кровью успею убежать…

А потом что? Он, наверное, найдет меня и посадит…Или того хуже. Отвезет в лес и сделает со мной что-нибудь…Господи, Катя, что за мысли?! Он же не всесилен в конце концов!

Через десять минут таких моих сопротивлений, парень наконец спрашивает:

– Не устала?

А я уже вишу на нем безвольной макарониной и ничего не хочу делать. Ощущаю, как его руки держат меня за ягодицы, а улыбка расползается от счастья, пока я чувствую себя ничтожеством.

– Ты можешь просто не трогать меня? Можешь отпустить? Мне очень некомфортно, – сообщаю ему на ухо, но, кажется, это только сильнее его возбуждает. Смотрю наверх, а все девчонки выстроились в ряд и обсуждают то, что он со мной делает, и Соня, кстати, тоже стоит там же. – Почему они все так смотрят на тебя? И на меня? Что им, блин, нужно?

– Кхм, – надменно подкашливает он. – А сама как думаешь?

– Не знаю и думать об этом даже не хочу.

– Просто каждая мечтает оказаться на твоём месте, вот и всё, – заявляет он, улыбаясь, а я приподнимаю бровь.

– Тогда давай я поменяюсь с кем-нибудь местами, пожалуйста. Тебе же все равно кого носить? Кого лапать. Отпусти меня, как там тебя…

– Не отпущу, ты мне должна, – повторяет он, отчего я вздыхаю.

– Как же ты меня бесишь…

– Взаимно, дорогуша. Но я не прощаю долгов. Должна – отработаешь. Не сексом, так вот этим, – продолжает он, заставляя меня поморщиться.

– И как долго мне придется отрабатывать? Сколько таких странных танцев???

– Не знаю, пока мне не надоест, – улыбается он, и мне кажется, будто нюхает мои волосы. Ужасно неприятное странное чувство. Будто мурашки по всему телу и… О боже…У него что стоит прямо сейчас? Я вдруг встречаюсь с ним глазами, и он начинает ржать.

– Отпусти меня, извращенец, блин! – продолжаю колотить его, а в ответ получаю лишь холодный взгляд. Замираю и рассматриваю его лицо. Так близко как под микроскопом. У него голубые глаза. Хотя сначала мне казалось, что тёмные. Длинные ресницы. Красиво очерченные пухлые губы, но насмешка на них всё портит. А ещё щетина, которая только добавляет ему шарма и сексуальности.

– Нравлюсь? – спрашивает он бесцеремонно, и тут я понимаю, что секунд двадцать тупо смотрела на него и ничего не говорила. Не сопротивлялась, не возмущалась, просто смотрела как идиотка!

– Вообще нет! Ни капельки! Ни капельки не нравишься! – отвечаю и злюсь, но ощущаю, как щеки начинают гореть. Неужели это от стыда? Какой ужас, надеюсь, они не красные.

Он снова насмехается и потом ставит меня на танцпол наконец-то.

– Какая же ты тяжелая, чуть спину не надорвал, – шипит он, отчего я тут же вспыхиваю.

– Да пошёл ты, говнюк чёртов! – возмущаюсь, разворачиваюсь на каблуках и тут же ухожу на второй этаж за Соней. Когда поднимаюсь, вижу, что они с Киром стоят очень близко и о чём-то мило беседуют, будто вот между ними-то как раз всё нормально. Это я по-прежнему ненавижу этого чёртового выскочку-мажора! Придурка, блин! Подхожу к подруге почти в упор.

– Я вам не мешаю?

– А…Кать… – дёргается она в панике.

– Да, Катя! Прикинь! – отвечаю с сарказмом, а та смотрит на меня ошарашенно.

– Ты чего такая злая?

– Да потому что он придурок конченный. И я больше не хочу здесь оставаться!

– На твоём месте я бы этого не делал, – предупреждает Кир. – Дай ему поиграть. Подыграй сама. Даже трахаться не обязательно. Просто будь лапочкой, он тут же отстанет.

– Что? Да не буду я с ним лапочкой. Он вообще этого не заслуживает! – выдаю со злостью. На устах сидит что-то вроде «пусть катится к черту грёбанный идиот!». – С какой стати один человек может что-то требовать от другого??? Ну поцарапала я его машину, это вышло случайно! Это не значит, что я ему что-то должна!

– Ещё как должна, – звучит сзади шёпот, и я снова дёргаюсь в сторону от паники. Ему не надоело вот так подло подкрадываться! Придурок!

– Давай на чистоту. Слушай. Как там тебя…Ад! – говорю, и он морщится.

– Для тебя я никакой не Ад, понятно, маленькая шлюшка? – спрашивает с хрипотцой надломленным голосом. – Зови меня Глеб Александрович. Так яснее? – с пристрастием продолжает, отчего я просто. СЕЙЧАС, НАХРЕН, ВЗОРВУСЬ.

– Знаешь, что, Глеб Александрович...Пошёл ты на хуй! – говорю, беру коктейль в руку и оплескиваю его лицо кровавой Мэри. Томатная жижа стекает по нему и его белоснежной футболке. Соня прикрывает рот. Кир смотрит на всё это в полном ахтунге. Девчонки вокруг начинают громко что-то лепетать, а я…Бегу вскачь с лестницы, сломя голову, напрочь отключив рассудок. Забываю про чувство самосохранения, когда чуть ли не спрыгиваю с последних ступенек, или же наоборот думаю только о нём. Перебираю ноги в ужасе, ведь за мной в прямом смысле слова сейчас бежит самый Ад. Смерть, если по-другому.

Паника накрывает одновременно с чужими ладонями. Которые тут же перебрасывают меня через плечо, а я начинаю колотить его.

– Ну всё, стерва, доигралась.