Дерзкие. Будешь должна

— Ммм…Массаж…Глеб Александрович, это какие-то особые техники? Или же…Это просто трюк, чтобы снова затащить меня в постель? Просто я знаю, как Вы умело это проворачиваете…

Начинаю целовать её, глубоко погружая язык в её рот, а она запрыгивает на меня, и я несу её в спальню.

— Если какой-нибудь Паша ещё раз к тебе подойдёт, говори мне, ладно? Мне не понравилось, как он смотрел на тебя.

— Да нормально он смотрел. Обыкновенно, как и все люди на улице, — объясняется она, но я-то знаю о чём говорю. Ни хрена это ненормально.

Переваливаю её на кровать и тут же нависаю сверху, подоткнув коленом её промежность.

— Я сказал, никаких больше Паш на хер, надеюсь, услышала.

— Да, услышала…Глеб Александрович, — улыбается она, будто специально провоцируя меня.

Целую её грудь, сжимаю, ласкаю, попутно стаскивая с себя и с неё оставшиеся вещи. А она стонет на весь дом, зазывая меня к себе, но я одним рывком поднимаю стройное тело с кровати и тащу её в свою любимую комнату…

— Куда мы? — смеётся она, вцепившись в меня.

— В тренажерку…Там дохуя зеркал…А я хочу чтобы тебя было много, ведьма…Чтобы нас было много…

Её глаза так интересно расширяются. Не от испуга, а судя по всему от того, что она тоже весьма заинтересована в приключениях.

Не успеваем зайти, как сплетаемся в одно целое на одном из тренажёров, разглядывая свои тела в десятках зеркал. Повсюду. Сверху, по всем сторонам. Это, блядь, так охуенно, что я готов ебаться здесь вечно.

Она выгибается, позволяет мне удерживать её шикарные рыжеватые волосы в хвосте и руководить ею с помощью него. А я…То трахаю её, то велю сосать, но лижу ей сам, то просто смотрю и трогаю. Мы кончаем бесконечной феерией чувств, а потом приступаем к изучению заново, разглядывая друг друга и запоминая.

С ней я забываю про время, забываю про свои страхи. С ней я безумно безоговорочно счастлив. И я убью любого, кто попытается у меня это отнять.

Глава 29

Этот день определенно станет самым сложным в моей жизни. День, когда я должна буду установить прослушку в кабинет Адова старшего. Филипп писал мне несколько раз, но я говорила, что раньше, чем через полторы недели ничего не выйдет, и он смирился.

А сейчас мы с Глебом едем в особняк его родителей, и меня в буквальном смысле слова трясёт от страха и сомнений.

— Всё в порядке? Ты какая-то не такая…

— Нет, всё хорошо. Просто переживаю за твою маму и вообще…Странные две недели…Надеюсь, у неё всё хорошо…

— Насколько может быть хорошо с отцом, — Глеб растягивает губы в саркастической ухмылке. — Нет…Вряд ли всё хорошо…Если ты меня понимаешь…Но она не желает уходить…Сама ведь остаётся.

— Видимо, любит… — отвечаю, заставив его нахмуриться.

Доехав до особняка, выдыхаю. Не хочу идти внутрь, но надо.

Отца Глеба дома нет, и мы с его мамой спокойно общаемся на отвлеченные темы. Всё даже более чем прекрасно. Она смеётся, у Глеба с виду полный штиль на душе. Он просто кайфует. Я вижу это по нему. Именно сейчас он на сто процентов расслаблен.

— Я отлучусь в дамскую комнату, — предупреждаю, а сама конечно же плетусь туда, где бы меня точно убили, если бы заметили. Пока добредаю до его кабинета постоянно осматриваюсь, а потом медленно и уверенно захожу внутрь мрачного помещения.

На огромном столе из красного дуба красуется фотография его сыновей. Видимо, они действительно являются его гордостью, ещё бы он позволил им жениться на каком-нибудь «отребье», как он выражается.

Перебираю в кармане устройство, а потом вижу на полке очень красивую статуэтку из хрусталя, куда как раз идеально впишется этот маленький шарик. Устанавливаю, ещё раз бросаю взгляд на фотографию и уже хочу выйти, но вдруг слышу шаги. Жесткий топот мужских туфлей и стук женских шпилек. Застываю, прячась за плотной льняной шторой и слышу разговор.

— И всё же мне плохо…Он не обращает внимания. Я и так стараюсь, а он…Вообще не смотрит. На сообщения не отвечает. Александр Юрьевич…Вы уверены, что удастся его убедить?

— Естественно, я уверен. Та дешевка — временное явление. Она скоро исчезнет с горизонта. Останешься только ты. Твой отец будет гордиться тобой. А за моего сына не волнуйся. Он ещё прозреет. В начале года поженитесь. Зуб даю, девочка.

— А сейчас? Он ведь там с ней, да? Как мне себя вести?

— Он не знает, что я в городе. Вот сейчас и сделаем им сюрприз. Веди себя естественно. Пока жена отвлекает эту…девушку, пробуй привлечь внимание. Ты ведь профи в этом деле. Даже если будет артачиться, не отчаивайся, Беата…Ты ведь сильная девушка. Гордость вашей семьи. Никогда не сомневайся в своих силах, — твердит он и следует к своему столу, пока я трясусь от страха. Меня от него отделяет два метра расстояния и жалкий кусок тряпки. В горле першит от его чёртового парфюма, и я кое-как сдерживаюсь, чтобы не закашляться. Представляю, какое бы это было фиаско.