Многие проекты, а лучшим образом проект П. М. Борисова, предусматривали тогда искусственное отепление климата путем уничтожения ледяного покрова Северного Ледовитого океана, следствием чего должно по замыслу явиться резкое, возрастание усвоения водной поверхностью солнечной радиации. После этого прямоток теплых вод через Арктику должен нагреть воду в Северном Ледовитом океане до 12…14 °C положительной температуры.
И вот (цитирую здесь и далее себя же): «В Верхоянске установятся такие же температуры, как нынче во Львове и Киеве. В Якутске климат будет таким же, как в наше время в Курске и Астрахани, Полюс холода евразийского материка переместится на стык рубежей Советского Союза с Монгольской народной республикой и Северным Китаем, но его средняя температура января повысится с минус 48 °C до минус 20 °C. В Оймяконе же зимой станет теплее на 30 °C. Реки будут более полноводными и ненадолго замерзающими. На Земле сократятся площади сухих пустынь, теплолюбивая растительность снова расселится почти до самого ныне называемого Ледовитым океана…» А разве плохо, если бы так и стало? Ведь только страх перед неизвестностью будущего заставляет нас говорить: «нет, пусть будет так как есть». А что есть? «Вот только один пример. На миллионах квадратных километров северной тайги и тундры возможно прокормить только одного оленя на ста гектарах угодий. Отсюда легко подсчитать, что биологическая продуктивность единицы площади здесь оказывается в сотни раз меньше сельскохозяйственной продуктивности угодий зон умеренного и теплого климата». Обратим внимание на то, как согласуется биологическая продуктивность с громадным различием климатических ресурсов, ранее оставшимся неизвестным, но описанным нами выше.
Далее. «Север СССР все интенсивнее осваивается. Но содержание каждого человека в северных районах обходится государству в два с лишним раза дороже, чем в зоне умеренного климата; строительство каждого объекта, эксплуатация каждой машины – почти в три раза дороже. В связи с интенсивным освоением вновь открытых месторождений нефти на Аляске, аналогичные проблемы ещё острее встали в США». А теперь у нас!
«Этот, если можно так выразиться, перерасход средств на единицу продукции обусловлен в основном суровыми климатическими условиями. Суммарная величина такого перерасхода даже за один год огромна и в скором будущем превзойдет стоимость осуществления почти любого проекта радикального изменения климата».
Заканчивая пересказ, я невольно задаюсь вопросом – а разве вовсе уже отпала необходимость поисков мелиорации климата? Верно, что в предложенном проекте П. М. Борисова возникла масса настораживающих сомнений, которые снять можно было только специальным всесторонним научным изучением проблемы. И об этом я тогда же писал в статье, озаглавленной «Колосс на задворках науки» (Файко, 1970, б).
Но проблемы изучения мелиорации климата не осталось даже на задворках науки. Проект П. М. Борисова был дружно и голословно охаян мужами науки, а после кончины его автора и вовсе забыт. Застой окончательно похоронил смелую мысль и дело большого начинания.
Я далек от идеализации всего комплекса исследований П. М. Борисова, но его главная инженерная идея – вскрытие Северного Ледовитого океана прямотоком океанских вод и способ его осуществления, вряд ли и в будущем найдут более удачное решение и по сей день не утратили актуальности. Что касается природоведческих оценок, в том числе даже их целей, затем расчетов, прогнозов и так далее, то тут есть, о чем задуматься. Изложенные выше факты о существовании неравновесного теплообмена Северного Ледовитого океана с атмосферой через ледяной покров здесь многое меняет не только во взглядах П. М. Борисова, но и в основе всех тех знаний, на которые он в свое время полагался, как на неоспоримые. И не стоит удивляться тому, что инженер не смог подняться над ошибками специалистов-географов и климатологов. Может быть даже это хорошо, что он не поднялся над ними, иначе под напором протестующих оппонентов его проект вообще бы не увидел свет и остался безвестным. Это я могу судить и по себе, а точнее по мукам прохождения собственных идей в свет.