Дерзкий и Властный (ЛП)

Очевидно, ответ настолько заинтересовал Лиама, что он снова прекратил свои

«пытки».

Девушку накрыло разочарование.

— Они определенно с легкостью флиртуют и трах... Э-э…, могут переспать с кем

угодно.

Ее слова заставили Хаммера нахмуриться:

— Но их также и легче забыть. Черт возьми, Рейн. Я был влюблен в тебя шесть

гребаных лет.

«Было бы лучше, если бы ты рассказал мне это, вместо того, чтобы отвергать и

заставлять чувствовать себя уродиной».

— Я тоже быстро по уши влюбился в тебя. Таких чувств я не испытывал никогда.

Но... — Лиам пожал плечами, затем насмешливо приподнял бровь и посмотрел на

Хаммера. — Это все только усложнило...

Макен иронично ухмыльнулся ему:

— Усложнило или нет, я все равно рад, что так произошло.

— Я тоже рада, — Девушка прикусила губу и повернулась к Хаммеру. — Что я

чувствовала к тебе — это не секрет. Но ты на протяжении многих лет окружал себя

однотипными девочками, вроде Марли. Я не могла стать высокой, или блондинкой,

или выглядеть так, словно проводила много времени в салонах. Моя мама умерла,

когда я была еще подростком, так что все мои знания о макияже могли уместиться в

наперсток. Я не могла с ними конкурировать. Я даже не знала, как попробовать.

Рейн закрыла глаза. Боже, она ненавидела копаться в этом отвратительном

дерьме. Это делало ее слабой и заставляло ощущать себя второсортной.

— Твоя честность была очень милой, прелесть, — похвалил Хаммер, отпуская ее

запястья.

Нет, это было неловко и очень отвратительно.

— Открой глаза, — настаивал Хаммер. — Не прячься.

Рейн взвесила все «за» и «против» от выполнения его требования. Только она не

могла вечно избегать их. И если она хочет получить оргазм, которым Лиам дразнит ее,

словно сладкой морковкой, ей придется переступить эту черту.

Она открыла глаза и начала рассматривать молдинги на потолке. Они

действительно были прекрасны и... Почему Хаммер снял свой ремень? Только она

успела удивиться этому, как теплое дыхание Лиама овеяло ее изнывающую киску, и

это перестало иметь значение.

176

Дерзкий и Властный. Шайла Блэк

— Мы гордимся тобой, любимая. — Лиам довольно улыбнулся ей, затем снова

опустил свои губы на нее клитор и начал нежно посасывать.

Рейн растаяла от удовольствия, которое дарил его рот. «Наконец...» Она сказала

им то, что они так желали услышать? Вероятнее всего. И она поблагодарила судьбу за

то, что они намерены освободить ее от страданий.

Девушка выгнулась, утопая в поднимающемся вновь наслаждении, нуждаясь, она

извивалась и пыталась справиться с дыханием.

Когда она схватила Лиама за волосы, Хаммер перехватил ее запястья и снова

вытянул их над головой. Глаза девушки широко распахнулись, в то время как она

вытянула шею и успела увидеть, что он оборачивает ремень вокруг ее запястий, делая

из него самодельные манжеты.

— Приятель, если тебе нужна веревка, она в тумбочке, — пробормотал Лиам

напротив ее влажных складочек.

— Молодец. — Затем Хаммер просверлил Рейн взглядом и скомандовал. — Не

двигайся.

Рейн задержала дыхание, не решаясь даже покачать головой. Ох, как же она

любила бондаж, и они оба это знали. Непрекращающаяся боль желания, терзающая ее

клитор, снова начала расти, и девушка бросила на Лиама умоляющий взгляд, когда он

приоткрыл губы и опять начал с жадностью поглощать ее.

Спустя несколько мгновений Макен вернулся с длинной белой шелковой

веревкой. Он привязал конец к петле ремня и закрепил к спинке кровати, а затем, с

самодовольной улыбкой, отступил назад, чтобы полюбоваться проделанной работой.

Как ни в чем ни бывало, Хаммер лег на кровать около девушки и погрузил свои

пальцы в ее волосы. Она приподняла голову, молча моля о поцелуе.

Он медленно прошелся взглядом по ее лицу и покачал головой:

— Что еще натолкнуло тебя на мысль, что ты не так привлекательна, как Марли

или Гвинет?

— Макен... — Всхлипнула Рейн. «Прекрати болтать. Дать мне кончить».

В ответ на ее хныканье, Лиам выпустил ее клитор и посмотрел на Рейн

предостерегающим взглядом:

— Ответь ему.

Девушка издала мучительный стон. Они не сдвинуться с места, пока она не

ответит.

— Это, наверное, глупо... но никто из Домов «Темницы» никогда не был

заинтересован во мне. Я знаю, их мнение не должно иметь значения. Просто... Я

всегда полагала, что я непривлекательна, поскольку никто даже не хотел

задействовать меня в своей сессии.

Выражение лица Хаммера омрачилось чувством вины:

— В этом я виноват. Когда ты к нам только попала, я объявил всем что ты под

моей защитой. И все уважали тот факт, что несовершеннолетняя девушка была под

запретом. Когда тебе исполнилось восемнадцать... — Он скривился. — Меня трижды

спрашивали о тебе. Да и сейчас продолжают. Я отказывал всем. Дело не в тебе.

Его слова, словно бейсбольной битой, ударили по ее сознанию. У нее отвисла

челюсть:

— Я не знала этого.

— Я скрывал это от тебя по нескольким причинам. Тебе нужен был тот, кто мог