Дерзкий и Властный (ЛП)

Мужчину пронзила дрожь от желания оставить на коже девушки свою метку. Лиам схватил ее за руки, пока его рот завис прямо над нетронутым местом, которое он хотел заклеймить как собственную территорию, на которую он будет смотреть завтра, и знать, что она с гордостью носит частичку него.

— У тебя ничего не болит, любимая? Я не хочу, чтобы тебе было больно.

— Ты сделаешь намного больнее, если остановишься. Пожалуйста...

«Черт, и как он мог отказать? И почему его вообще это заботит?»

Лиам впился зубами в упругую плоть ее груди, рядом с меткой Хаммера. Он грубо всосал, глубоко укусил и ощутил, как потребность в большем безжалостно сжала его яйца. Рейн задрожала и вонзила ноготки в кожу его головы. Ее грудь поднималась и опускалась, пока она дышала вместе с ним, и его зубы все еще сжимали ее плоть.

Он чертовски не хотел отпускать ее, но он отстранился, чтобы убедиться, что не навредил Рейн. Восторг на ее лице заставил его сдержанность исчезнуть.

Рейн действительно хотела не только метки Хаммера, но и его. Лиам не мог ждать, он хотел оставить еще.

— Подползи выше и наклонись, — приказал он.

Девушка безоговорочно подчинилась. Лиам схватил ее за бедра и прикусил нижнюю часть груди, затем кожу на ребрах, и провел языком по животу. Потом он заметил отпечатки зубов Хаммера на ее киске. Вместо того чтобы ревновать, что другой мужчина оставил метку на его девочке, Лиам представил насколько это был эротичный момент, когда Макен почувствовал, как ее самая чувствительная плоть подчиняется его непоколебимой жажде.

Лиам хотел этого для себя, и почти поблагодарил Хаммера за отличную идею.

— Ближе, — рявкнул он Рейн. — Дай мне свою киску.

Она поспешила подчиниться:

— Спасибо, Сэр.

Ее искренний ответ и абсолютное принятие, усилили его желание еще больше. Ему казалось, что он приближается к ее киске слишком медленно.

Мужчина погладил языком ее клитор и услышал, как у Рейн перехватило дыхание, кровь Лиама закипела от опьянения. Она была чертовым наркотиком, и он становился зависимым. Но ему было плевать. Как только ее вкус ударил по его языку, что-то внутри щелкнуло. Наиболее примитивная часть его сущности взревела.

Подавшись чуть назад, он позволил зубам царапнуть ее клитор. Лиам удерживал ее в таком состоянии, балансирующую на острие ножа. Бедра девушки напряглись. Соки хлынули между лепестков. Ее умоляющие стоны звенели в его ушах.

— Мне нужно это, — всхлипнула она. — Ты мне нужен, Лиам...

Он впился зубами в сочное местечко над ее клитором и безжалостно укусил. Рейн закричала. Ее тело дернулось, словно он дотронулся до нее оголенными проводами. На мгновение, он заволновался, что делает ей больно. Затем она прикоснулась к своим соскам и жестко их ущипнула, потягивая, выкручивая и сжимая.

Один этот вид заставил его еще глубже вонзить зубы в ее холмик, и прикусить еще раз это сладкое местечко.

— Да. Да! — выкрикнула она. — Я хочу, чтобы твой отпечаток был здесь завтра. Потому что я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Рейн. Мне нужно быть внутри тебя.

Его голос звучал хрипло и нетерпеливо.

Рейн было наплевать на все. Она соскользнула вниз по его торсу. Лиам увидел свежие, огненно-красные метки над самым уязвимым местом ее тела.

Это сводило его с ума.

Он ухватился за бедра девушки, ожидая того момента, когда сможет глубоко погрузиться и потерять себя внутри нее. Все, что ему было нужно, так это чертов презерватив и...

Но Рейн продолжила опускаться, а затем, изогнув спину, безошибочно уперлась набухшими лепестками в его обнаженный член. Мужчина сильнее впился пальцами в ее кожу, сопротивляясь желанию погрузиться в нее и послать к чертям все последствия.

В подсознании, Лиам знал, что это животная часть его хотела пометить ее обычным человеческим способом, наполнив ее лоно своим семенем. Он позволил Хаммеру сделать это однажды, но это не было легкой победой. Рейн не дала ему полной свободы над ее телом. Честно говоря, он ожидал, что и Хаммер найдет, что сказать по этому поводу.

В прошлом месяце, когда девушка волновалась, что Хаммер обрюхатил ее, Лиам мечтал воспитывать этого ребенка, как собственного. Но мысль об округлившемся животике Рейн, в котором растет его ребенок... Он сжал зубы от бесконечно сильного желания. Его удивило, что так быстро после новостей о «сыне», которыми напугала его Гвинет, ему не терпелось по-настоящему зачать ребенка. И не просто любого ребенка, а их с Рейн. Это все меняло.

«Когда-нибудь...»

— Позволь мне взять презерватив, любимая, — он потянулся к тумбочке.

— Мне он не нужен. Я готова отдать тебе все. Потому что я люблю тебя.

Затем Рейн толкнула бедра назад, и его член скользнул сквозь ее влажность, глубоко в лоно девушки, без всякой защиты. Трение вихрем пронзило его, почти так же горячо, как и реальность доверия, которую она давала ему, и глубина ее любви.

— Боже, Рейн!

Девушка всхлипнула, когда вобрала его в себя по самое основание:

— Если ты не хочешь этого, скажи сейчас.

Ее голос дрожал. Киска сжималась. Она была уже близко. Пошло оно все к черту, он тоже был близко.