Дерзость на шпильках

В ответ промолчали, так что, закинув руку больного себе на плечо, скидывая по пути обувь, потащила в глубину квартиры, в комнату, где виднелся больший диван. Сбросив на него свою ношу, огляделась.

- Где у вас аптечка? – спросила я, наблюдая, как мужчина укладывается поудобнее на диванные подушки, прикрыв рукой глаза.

- Спасибо, что помогли дойти, но на этом я больше в вашей помощи не нуждаюсь! – донеслось с дивана.

Ох, ну, чего я удивляюсь?! Будто могло быть по - другому, но у хорошего врача всегда должен быть козырь в рукаве, а у меня в кармане. Достала мобильник.

- Если я сейчас не услышу ответ на свой вопрос, то звоню Селюшке, чтоб приезжала лечить своего друга любимого.

Рука с глаз исчезла, и меня опалил воспалённый, но от этого не менее яростный взгляд.

- Шантаж? – уточнил он.

- Стимуляция к действиям, а точнее, к ответам.

- Пытки?

- Разумные мероприятия по мере необходимости.

Демидов, прищурив глаза, смотрел на меня, будто выискивая подвох в моих словах. Я для убедительности помахала телефоном.

- В ванной, в тумбочке под раковиной, – и снова скрыл глаза за рукой. – Но там особо ничего нет.

Засунув телефон обратно в карман брюк, пошла на поиски. Эта двухкомнатная квартира была зеркальным отражением моей, так что сориентировалась я быстро. В аптечке, кроме пары бинтов, перекиси и каких-то мазей, ничего и не было, но искомый мною предмет – градусник все - таки был.

Вернувшись в гостиную, присела рядом на диван. Молча расстегнула толстовку и рубашку до половины, чтобы в итоге успешно поставить термометр. Мужчина не сопротивлялся, и, судя по его  мокрой майке и вздрагивающему телу, ему было совсем плохо.

На меня стали накатывать волны страха, так как в медицине я ничего не понимала. Мне даже за больными ухаживать никогда не приходилось. Спустя пять минут проверила температуру,  цифры тридцать девять с половиной окончательно сжали меня в тиски страха, что я даже про свою сверлящую головную боль позабыла окончательно.

- Господи, я звоню Селине и в скорую! – прошептала я, дрожащими пальцами доставая телефон.

Безвольное тело мужчины резко дернулось, перехватив мою руку с мобильником. От неожиданности я даже вскрикнула.

- Нет, ты никому не будешь звонить! Особенно Селине! – пропыхтел мой больной, пытаясь выдернуть аппарат у меня из пальцев, но сил у него явно поубавилось, так что он добился только того, что дёргая за руку, уронил меня к себе на грудь.

- У тебя высокая температура, тебе плохо, а из меня доктор, как из моего кота балерина, – прошептала я, тоже переходя на «ты».

Я всем телом чувствовала жар, исходящий от него, а ещё запах – смесь его кожи и парфюма, который уносил мои мысли в неправильную сторону. Он продолжал удерживать мою ладонь с телефоном в своей, а его свободная рука легла мне на спину, прижимая ещё ближе к большому телу.

- Значит, я тебя не отпущу! – решил мой босс, откидываясь обратно на подушки, не ослабляя при этом уверенной хватки на моём теле.

В принципе, чего греха таить, находиться в объятиях этого ворчуна мне было очень приятно и даже слишком приятно, но понимание того, что сама по себе лихорадка не пройдет, заставляло искать выход. Бороться с ним, конечно, можно, но даже будучи здоровой, а он больным, я не была уверена, что смогу хотя бы руку с телефоном вырвать. Значит, надо сменить тактику.

- Хорошо, нам надо выпить аспирин, да? Что там ещё? Я вот недавно болела, но совершенно не помню, чем меня лечила мама! Стоп! – саму себя притормозила я. – Конечно! Выпусти мою руку, и я позвоню своей мамулечке и спрошу, чем она меня лечила.

Карие глаза недоверчиво смотрели на меня из - под полуприкрытых ресниц.

- Блин, да я обещаю, что позвоню только маме. Она у меня по образованию медсестра, так что можно не волноваться, – убедительным голосом доложила я.

Хотя, возможно, Демидов уже всю мою семью до седьмого колена изучил под микроскопом, а в некоторых местах и рентген сделал. Дернулась встать, почувствовав, что меня уже не держат так крепко.

- Только говори здесь, чтоб я слышал, – тихо дал свое благословение мужчина.

Я усмехнулась, прям как в сериале про похищенных людей: сидеть, лежать, бояться, разговор - одна минута. Набрала номер родительницы, чувствуя на лице тяжёлый взгляд.

- Доченька моя, здравствуй! Уже встала?! Какая умница, – радостно поприветствовала она.

- Приветик, мамуль! Ну, ладно тебе! Не такая уж я у тебя соня, просто на всю неделю вперёд высыпаюсь, –  улыбнулась я, ощущая тепло этой святой женщины даже через телефон. В трубке угукнули, принимая  мою версию. – Мамуль, а скажи, пожалуйста, название того лекарства, которым ты меня лечила в последний раз.

- Нюточка, неужели снова простыла? – тут же взволновалась мама.

- Нет, нет! Я в порядке, просто тут…мой хороший знакомый приболел, температура тридцать девять и пять, знобит, насморк, а в больничку ехать не хочет. Попросил меня помочь, а ты ж знаешь, что в области таблеток и примочек я не особо сильна.

- Я не просил, – вставил недовольное слово Демидов.

Вот лучше бы в обмороке или бреду валялся, вызвала бы скорую помощь и проблем никаких.