Десант местного значения

Тем временем катер развернулся на восток, все дальше уходя от берега. Вот открылась крышка контейнера номер четыре, и толстая сигара ракеты П-15 с ревом ушла на восток, набирая высоту над свинцово-серыми волнами. Все на катере провожали взглядами стремительно уходящую ракету, только электромеханики продолжали возиться с крышкой контейнера номер три. Наконец она открылась, и старший электрик-оператор начал предстартовую проверку электрических цепей ракеты. В это время старшина команды электромехаников Колмыков, вытирая вспотевший лоб, мазнул взглядом по горизонту на северо-востоке.

– Воздух!! – закричал он в следующее мгновение.

Последний из шестерки «Крусейдеров», ранее атаковавших ракетные катера, никуда не ушел. Он, развернувшись, сейчас заходил на катер на высоте меньше десятка метров над волнами. На катере началась суматоха, только Неволин, бледный от волнения, раз за разом щелкал тумблером предстартовых проверок. Тщетно, каждый раз на пульте загоралась красная лампа над надписью «ОТКАЗ». Осколки НУР, повредившие крышку контейнера, были не единственные, один осколок, маленький, но острый, трехгранный, похожий на наконечник стрелы, пробив контейнер, пробил и корпус первого отсека, повредив тонкую и мудреную электронику головки самонаведения.

Пилот последнего оставшегося «Крестоносца» вовсе и не думал уходить на базу. У него четыре пушки с полным боекомплектом, а эта красная лоханка сбавила ход и дымится. Явно повреждена, значит, ему надо просто доделать работу за погибших парней из его эскадрильи. «Semper Fidelis» неизменно, будь это 1942 год или 1962-й. На этот раз ему не нужна высота, чтобы увеличить дальность пуска НУР. И «Крусейдер» летел над самыми верхушками волн, за ним даже тянулся длинный белый шлейф, поднятый ударом звуковой волны.

02 ноября, местное время 10:46. Камчатка. Северная сторона Авачинской губы. Батарея № 425

На этот раз удар четырех «Крусейдеров» был более удачным. Обе пары положили по бомбе прямо в орудийные дворики, внутри бетонных полукапониров. Пятый F-8, отогнав этот проклятый «Фреско», тоже сделал заход на позиции батареи, но скорее для галочки. Подвески он сбросил, а попасть из пушки в единственную незащищенную часть берегового орудия, казенник, едва выступающий из-за щита, было нереально. Так же, как и пробить щит из 13-миллиметровой броневой стали. Поэтому он прошелся пушечным огнем по позициям 37-миллиметровых зенитных орудий, стоящих всего-навсего в наспех вырытых мелких окопах с низкими брустверами. До этого зенитки бесполезно дырявили трассерами небо, но сейчас им повезло. Или пилот «Крусейдера» ошибся, слишком сбросив скорость для огня из своих пушек по таким мелким целям, как зенитное орудие 61-К. В него попали сразу два снаряда, и он, разваливаясь в воздухе, рухнул на прибрежные скалы. Но огонь береговой батареи резко ослабел, сейчас стреляло всего одно орудие. А проклятые американцы пошли на еще один заход.

02 ноября, местное время 10:46. Камчатка. Авачинский залив, 37 километров к востоку от побережья бухты Безымянная. Десантный вертолетоносец LPH-2 «Iwo Jima»

– Это последний? – стараясь перекричать шум винтов на палубе вертолетоносца, прокричал полковник Эдвин Симмонс, показывая на только что севший «Шауни», у которого палубная команда уже готовилась сложить лопасти, чтобы закатить его на кормовой лифт левого борта.

– Да, сэр! И парни его снова выпустят в воздух всего через двадцать минут! – с гордостью доложил старшина палубной команды.