Десант на Эльтиген

Со звоном лопнуло стекло в окне. Все бросились на пол. Свистнули осколки. Иван своим телом прижал меня к стенке, тяжело дыша, задыхаясь от пыли, поднятой разрывом гранаты. Блохин привстал. Сел, ухватившись руками за голову. Через минуту он возился у рации, проверяя ее исправность. Грузное тело Никифорова лежало посредине блиндажа. Полковник был убит.

Командовать артиллерией поручаю подполковнику Иваняну. Для нас делом жизни было наладить точный и организованный огонь армейской тяжелой артиллерии. Иванян справился с задачей. Это был энергичный, образованный гвардеец-офицер. На "Огненной земле" его называли грозой танков! При штурме Митридата подполковник первым ворвался в блиндаж одного из артиллерийских НП и крикнул "Руки вверх!" находившимся там немцам. На помощь ему подоспел мой ординарец Байбубинов, и они вдвоем очистили наблюдательный пункт, уничтожив до 25 фашистов.

Спасительная темнота опустилась на нашу высоту. Оставлять штаб здесь было нельзя. Получив приказ, Бушин увел всю штабную группу в капонир на отметке 91,4.

Мы с Виниченко задержались, поджидая командира 39-го полка. В воздухе нарастал рокот моторов. Наши самолеты кружились над Митридатом. Они несли жизнь - боеприпасы! Отдав Ковешникову указания по удержанию высоты, мы пошли на новый командный пункт. Кто-то невидимый бежал навстречу. Неуверенные шаги и прерывистое рыдание. Остановились. Из темноты появилась небольшая фигурка. На шинели погоны лейтенанта. Автомат болтается на плече. Я узнал Сашу Покалявину, секретаря дивизионного трибунала. Эта 19-летняя девушка, дочь бакинского корабельного мастера, пошла добровольцем на фронт, мечтая об авиации или танковой части. Но ее послали на юридические курсы, а оттуда - в нашу дивизию. В Эльтигене мы часто видели ее: то бежит с документами, то помогает перевязывать раненых, то подносит снаряды.

- Куда бежите, лейтенант?

- Трем солдатам-штрафникам сняли судимость, товарищ полковник, нужно вручить справки.

- Почему же сегодня? Уже темно. Где их найдете?

- Я знаю, они в цепи тридцать девятого полка. Днем я их видела. Надо отдать до завтрашнего боя.

- Почему же вы плачете? - спросил я ее,

- Юру похоронила. Вон под той сопкой... - Девушка махнула в темноту рукой и перехватила ею ложе автомата. - Это его автомат.

Саша Покалявина училась с Юрием Бандуркиным в одной школе. До восьмого класса. Потом она поступила в техникум, а он работал на заводе, но дружба их не прервалась. Война разъединила молодых людей. И вдруг вчера при выходе с "Огненной земли" Саша увидела знакомое дорогое лицо. Да, это был Юрий. Он возмужал. Гвардеец. Сержант-связист. Они шли по болотам рядом, забыв обо всем на свете. Бросались в грязь при свете прожекторов, принимали лицом хлещущий декабрьский дождь, а перед глазами возникал прекрасный мирный город, набережные Баку, школьные дни и светлые надежды, во,имя которых нужно было бороться и идти вперед по этой страшной степи.

Днем на Митридате то и дело прерывалась связь с 37-м полком. Сержант Бандуркин два раза выходил на линию, исправлял повреждения. Он пошел в третий раз и был убит. Еще одна любовь сгорела в огне войны, оставив вместо себя неутолимую ненависть к врагу.

Девушка-лейтенант стояла рядом с нами, сжимая автомат погибшего друга.

Ночью десантники усовершенствовали позиции и готовились к отражению вражеских атак. В небольшой комнате капонира на отметке 91,4 находились я, Копылов, Бушин, Ивакин и Иванян.

Подмоги все не было. 16-й корпус не прорвал вражескую оборону.

- Не надо было нам задерживаться на Митридате - задумчиво произнес Ивакин. - Прорвали бы с ходу оборону восточнее Керчи...

- Нет, - покачал головой Копылов, - Не могли мы двигаться дальше Митридата. Людям нужен был отдых. Да и отдать Митридат, это, знаете ли... совесть не позволила бы!

- Ничего, товарищи! - бодро заявил Иванян.- Сейчас мы ближе к огневым позициям нашей армии. Дадим цели и с утра будем отбивать атаки!

- А танки чем будешь отбивать, подполковник? - спросил Ивакин. - Кулаком?

- Не в том дело, - сказал Бушин. - Главное - время уже упущено. Сегодняшней ночью противник подгонит к Керчи те дивизии, которые до сих пор были привязаны к Эльтигену.

Начальник штаба был прав. В ночь на 8 декабря немцы подбросили в район Керчи свои резервы и части, которые действовали против "Огненной земли". Наступать Приморской армии теперь будет еще труднее.

Майор Кащенко, войдя в капонир, доложил, что самолеты начали сбрасывать боеприпасы. Мы с Копыловым и Ивакиным вышли из КП.

- Я пойду соберу политработников, - сказал Копылов.

С вершины было видно, как то в одном, то в другом месте вспыхивали автоматные очереди: должно быть, противник прощупывал наши позиции.