Десант в настоящее

  Я не воспринял это открытие, как нечто оглушающее и ужасное. Набухшие лимфоузлы, повышенная температура, озноб и зуд по всему телу. Теперь, спустя четверо суток, сильная ломота в суставах и головная боль. Что-то среднее между гриппом, малярией и гепатитом. Только это не свинка. И не грипп. И жить мне осталось ровно до открытых дверей в монастыре Кселины. Это я сам так решил. Своего "истинного лица" боюсь больше, чем суда Божьего.

  Когда я пытаюсь завести с ним разговор о своём будущем или о судьбе Калимы, он глубокомысленно усмехается, и изрекает что-то очень ёмкое, вроде: "решать задачи будем в порядке их поступления".

  На самом деле я хитрю.

  Теперь я знаю, кто он на самом деле. Думаю, что ему об этом известно. И он тоже хитрит. Но он хитрее.

  В конце концов, его контакт с мортанами произошёл на сто лет раньше моего. У него было время "переварить" миллиарды миллиардов гигабайт информации, которую эти твари за ничтожную долю секунды впрыскивают в мозг жертвы. Сохранить рассудок и выжить после такой информационной инъекции практически невозможно. Но мы с ним выжили. Выходит, что найти достойного партнёра по контакту у них получается не чаще одного раза в сто лет...

  - Куда дальше, Отто? - спрашивает Василий, не оборачиваясь и не замедляя шага.

  - К дому Калима, - отвечаю я.

  Он не уточняет, где это или как туда пройти. Просто из темноты выныривает перекрёсток, он поворачивает на нужную аллею, и дальше мы движемся в правильном направлении...

  Едва они с Калимой привели меня в чувство, как я пополз к воде, залез в самое глубокое место, умылся, почистился и долго с наслаждением пил. Вода была невкусной, холодной, от неё ломило зубы и сжималось горло.

  Может, всё-таки ангина?

  Когда водные процедуры надоели, я самостоятельно подошёл к костру. В казане что-то булькало, Калима осторожно снимала накипь с варева; Василий в раздумьях знакомо щурился на огонь.

  - Что ты о них думаешь? - неожиданно спросил он.

  Я на мгновение замер, потом присел напротив него.

  Между нами горел костёр. С меня текло, изо рта рвался пар, хорошо заметный в свете неяркого пламени. Но холода я не чувствовал.

  - Добрые самаряне, - я усмехнулся. - Носятся среди звёзд, пытаясь совершить что-нибудь достойное. Совсем как люди...

  - Я что-то пропустила? - спросила Калима.

  - Да, - ответил Василий. - Твой муж беседовал с пришельцами со звёзд.

  - Вот как? - она отвлеклась от котелка и заинтересовано повернулась ко мне. - И что они тебе сказали?

  - Пожаловались на тупость партнёра по контакту, которому не удалось спасти свою цивилизацию от ледникового периода.

  - Тогда почему они беседовали только с одним?

  - Отчего же с одним, - я, наконец, почувствовал холод. - "Много званных, мало избранных". Попыток было минимум четырнадцать. Тринадцать умерли... верно, Василий?

  - Слишком большая мощность информационного потока, - снизошёл до пояснений Василий. - Человек не выдерживает...

  - Но вы же выдержали! - удивилась Калима.

  - Потому что были голодны...

  - Голодны?

  - Именно, - подтвердил он. - Биохимия мозга. Снижение концентрации в крови питательных веществ делает нейронные связи клеток мозга более пластичными. При неограниченном росте информационного давления синапсы образуют новые схемы соединений, успевают среагировать, спасают себя и свою оболочку от разрушения и смерти.

  - И только? - я был разочарован.

  - Да, если не считать того, что новые соединения задействуют сто процентов серого вещества головного мозга и эти изменения необратимы.

  Повисло молчание.

  Я искал в себе проявление каких-то новых свойств и не находил их. Не было ничего такого, что заставило бы меня усомниться в том, что я - Отто Пельтц, доводивший своим разгильдяйством учителей и наставников до белого каления.

  - А это важно? - робко подала голос Калима.

  - Не настолько, чтобы кушать подгоревший ужин.

  Калима тут же повернулась к захлёбывающемуся паром котелку.

  - Важно, - вместо Василия ответил я. - Это многое объясняет. Мне даже кажется, что теперь все события начинают цепляться друг за друга, образуют единую цепь.

  - Каша готова, - объявила Калима. - Только котелок сами снимайте, хоть что-то полезное за день сделаете.

  Василий поднялся, чтобы помочь.