Десант в Забайкалье

Когда достигли вершины холма, под обрывам, Денис увидел горящий УАЗ. Сергей пояснил, что это Толик, бесхребетник, качнулся на крутом повороте не в ту сторону и опрокинулся.

Денис философски заметил:

— Помнят о тех, кому повезло, о неудачниках забывают.

Даша откликнулась формулой:

— Судьба — это характер, от него не убежишь. — Повернулась к Сергею: — А «крутой поворот» — это ты, ведь ты Крутов?

— Не суди по фамилии, просто совпадение.

— Понимаю: просто падение.

У излучины реки, где проглядывался широкий омут, Сергей попросил остановиться, вышел из машины и швырнул на его середину пистолет, туда же последовал узел с патронами.

К Денису приехали под утро и сразу завалились — все кроме Сергея, он, помня наставления Кузьмича, что оружие надо любить, вначале почистил и смазал карабин. Положил его рядом и в полном умиротворении погрузился в дрёму: «Бандитов отвезут в морг, последние следы минувшего боя уничтожены, остаётся Гриша, но он, даже если на него выйдут оперативники, будет твердить, что ничего не знает, потому что копал картошку.

Перед отъездом на базу Сергей подарил Алексею Петровичу свой айфон последней модели и заменил симку, карабин торжественно вручил сыну:

— Владей, охотничий билет оформлю через хозяйственника.

Денис отнекивался, но Сергей был непреклонен.

Даша не растерялась, достала из ридикюля маникюрный набор и подарила Вере, мол, теперь в город наведываться будешь, он и пригодится.

Арендный договор закрыли в течение дня и налегке, автобусом, отправились в краевой центр. Поселились у знакомой бабушки. Сергей купил новый мобильник и ночью позвонил Лене. Она обрадовалась:

— Звоню, звоню тебе — не доступен, даже заволновалась: жив или нет.

— Раз меня слышишь, значит, живой, и представь себе — не покалеченный, хотя случалось всякое. Ты лучше о себе расскажи. У тебя как?

— Хреново, — сказала Лена как-то безысходно, но тут же, чуть ли не задыхаясь, перескочила на распиравшую её новость:

— У Аркадия полиция о чём-то интересовалась, сказала, что Толик сгорел заживо, уголовное дело заведут.

Сергей представил, как машина с разгона взлетела на холм, шофёр резко вывернул руль влево, хотел сбавить скорость, но не успел — тормозные шланги лопнули. Недолгий полёт в обрыв, удар о скалы, искра, взрыв, пожар — никто не успел выскочить.

— Ну и что? — безразлично спросил Сергей. — Разве погибший чувак — твой друг?

— Да нет, знакомый Аркадия.

— Тогда не переживай, это у него беда, а я о тебе спрашиваю.

— Так я и говорю: у меня хреново. У Аркадия после этого астма разыгралась, по отелю бегает, орёт: жареным пахнет, пережаренным! Дышать ему нечем. Я ему посоветовала вентолинчику брызнуть, так он озверел, схватил за волосы, на пол швырнул. Больно! Серёжа, что мне делать? Он на меня квартиру переписал, а теперь неадекватный. Может, свалить?

— Плохие у него поварёнки, — посочувствовал Сергей и после паузы заметил: — От судьбы не уйдёшь.

— Ты это мне? — озадачилась Лена.

Он промолчал: «Сама догадается».

Она продолжила изливать наболевшее:

— Аркадий в город боится высунуться, тебя материт, Баатара и Балхана рядом держит, в своём номере поселил. Уйду я от него, а то прибьёт. — Лена не могла остановиться: — Какие-то одинаковые мне попадались: что Карачун, что Замойский — оба учёных изображали… а на поверку чмо захудалое, один артельный бригадир был ничего мужик, да погиб… некстати.

— Продавай квартиру, перебирайся в другой город, подальше от Профессора, он мстительный, — советовал Сергей, — найди мужчину солидного, спокойного.

Ей так говорил, а про себя думал: «Где сейчас найдёшь спокойного, все мечутся, на людях уверенные, а внутри тяжёлый маятник: то в одну сторону их качнёт, то в противоположную потянет».

Лена прилежно выслушала совет, но поняла по-своему, стала его умолять, чтобы в Москву взял, пообещала помогать во всём, ухаживать, даже идеи подсказывать. Он сдержанно ответил:

— Поздно уже.

— Понимаю, понимаю, Серёженька, час ночи, ты устал.

— Я о другом: поздно, потому что обстоятельства изменились, — без нажима пояснил он и отключил связь.

Для золотодобытчиков опасность повторного нападения свелась к минимуму. Драгметалл сдали без проблем, бухгалтер золотоприёмной кассы гарантировала перевод денег на счёт его фирмы в течение пяти дней.

Артельщики коротали вынужденные выходные на бабушкином дворе. Вспомнили недавний бой. Даша вздохнула:

— А ведь мне так и не удалось вынудить лесника-акци-ониста продемонстрировать свой новый шедевр: убил Толик талант… и сам помер.

— Не горюй, — утешил Денис, — без этих тварей жизнь проще.

— Простота — это пустота, — возразила Даша, но почему-то не так уверенно, как прежде, наверно, устала, захотела покоя.

— Ничего, — обнадёжил Сергей ёрничая, — западное искусство развивается стремительно, скоро в музеях не только муляжи трупов начнут выставлять, но и живые (из морга) трупы, говорят же: живая музыка, живые артисты, вот и покажут натуральных мертвецов во всей красе и разнообразных позах, назовут композиция № 5, № 6… и так далее, сколько чисел в названии поместятся, может, и лесника выставят или Толика.

Дашу передёрнуло: