Читаем Десантник № 1 генерал армии Маргелов полностью

Для принятия окончательного решения лейтенанта представили Командующему Воздушно-десантными войсками генералу армии Маргелову В.Ф. В сопровождении начальника политотдела ВДВ генерал-лейтенанта Близнюка И.И. провинившийся вошел в кабинет Командующего.

— Это ты, черт кривоносый, солдатиков бьешь? — удивился Василий Филиппович, — Ну, садись.

— Спасибо, товарищ Командующий, — ответил молодой офицер, — потом.

— Докладывайте, товарищ лейтенант, что у вас произошло? — более серьезным тоном сказал Маргелов.

Выслушав доклад лейтенанта, Командующий его похвалил: «Молодец, лейтенант, правильно сделал. Я бы его на твоем месте убил.»

— Как — убил? — удивился присутствующий на беседе Близнюк.

— Убивать таких солдат надо! — продолжал Командующий. — Если он в мирное время такое себе позволяет, то на войне и пулю в спину всадить сможет.

Служить офицера оставили, но представление на вышестоящую должность «задвинули».

На прыжках.

Василий Филиппович считал главным в профессии десантника дерзость. Такую, когда человек готов сражаться против десяти врагов. В обыденной жизни он также ценил эти качества. Был у него случай, чуточку смешной. Вот его рассказ.

«Участвовал я, будучи командиром соединения, в прыжках с парашютом. Приземляюсь, гашу купол и вижу, как в пяти шагах от меня приземляется вытяжной парашют. Не сомневаюсь, что это мой, беру его, и в это время на меня буквально налетает солдат, огромный детина, глаза сверкают: «Не трогай, — кричит, — это мой, я за ним следил с воздуха!» И как рванет у меня парашют из рук. Я едва на ногах удержался. Сначала была мысль догнать нахала и наказать за неуважение к старшему. Потом понял: он не узнал меня. Одеты мы все одинаково: шлем, комбинезон… Потом я построил полк, рассказал, как было дело, и объявил этому десантнику благодарность: «Кто умеет драться за свой парашют, тот и оружие из своих рук не выпустит, и за землю свою будет сражаться на совесть».

Действительно, то время на парашютах ПД-47 применялась старая схема раскрытия купола — после отделения парашютиста снижение шло некоторое время на стабилизирующем парашюте, который поддерживал зачехленный купол, вышедший из ранца. Затем чехол отделялся от парашюта и десантник снижался под раскрывшемся куполе отдельно, а чехол — отдельно на стабилизирующем парашюте. Нередко десантники теряли свои чехлы, после приземления старались прихватить тот, что поближе.

Но после этого случая командир корпуса генерал Маргелов приказал выделять команду для сбора чехлов после прыжков.

Нахальный абитуриент. (Майор Буров Валентин Иванович)

Рассказывают, что в 1972 году Командующий ВДВ приехал в Рязанское ВДУ как раз во время вступительных экзаменов. На территории училища его сразу обступила толпа молодых ребят — обычно он всегда рассказывал им что-нибудь интересное.

Среди абитуриентов встречались смелые до нахальства ребята. Один из таких «смельчаков» поспорил с ребятами, что попросит у Командующего закурить папиросу «Беломор». Никто ему не поверил, но парень рискнул. Подходит и просит: — Василий Филиппович, дайте закурить.

Тот удивленно посмотрел на него, осмотрел толпу напрягшихся ребят и, усмехнувшись, достал из кармана брюк портсигар: «Угощайся!» Абитуриент взял папиросу, закурил, а генерал Маргелов и спрашивает его: «Ну что, е. на мать, может теперь и брюки с лампасами потребуешь?»

Подвези! (Майор Буров Валентин Иванович)

Курсанты Рязанского училища собрались на прыжки в лагере в Сельцах. Один из них задержался — нужно было навести порядок в роте. Ждать его не стали — догонишь! Отставать, конечно же, ему очень не хотелось. Выскочил из казармы и видит, по краю лагеря по дороге катится в сторону аэродрома «уазик». Курсант метров за семьдесят кричит с матерком: «Остановись! Обожди!» Он думал, что это машина начальника училища, а начальник, как он знал, уже был на аэродроме, руководил прыжками, значит «уазик» — пустой. Подбегает к машине, открывает заднюю дверку и, усаживаясь, кричит: «Ты что, не слышишь, е. на мать!»

А на первом сидении — генерал Маргелов, обернулся и спрашивает:

— В чем дело?

У курсанта дар речи пропал… Кое как собрался он с духом:

— Да, вот, на прыжки спешу…

Командующий ему:

— Садись в машину, е. на мать! На каком курсе? — продолжает Маргелов.

— На четвертом…»

— Скорее бы вы заканчивали, да в войска, да в войска, вашу мать! Небось, научились здесь чему-то, а войска ни хрена не умеют! БМД вам дал, а вы никак не можете их освоить!

Распустили курсантов! (Майор Буров Валентин Иванович)

Как-то приехал Командующий в Рязанское училище. Курсанты-выпускники, уже сдавшие все экзамены, переоделись в новенькую лейтенантскую форму — осталось только погоны пришить, собрались в одном месте. Подходят к нему и говорят:

— Василий Филиппович, мы уже без пяти минут офицеры, разрешите нам в столовую ходить вне строя?

— Запиши, — говорит он адъютанту, — разрешаю.

Без пяти минут офицеры просят еще:

— Василий Филиппович, разрешите нам в увольнение ходить без увольнительных записок? Купить кое-что надо к выпуску.

Перейти на страницу:

Все книги серии Досье

Смерть в рассрочку
Смерть в рассрочку

До сих пор наше общество волнует трагическая судьба известной киноактрисы Зои Федоровой и знаменитой певицы, исполнительницы русских народных песен Лидии Руслановой, великого режиссера Всеволода Мейерхольда, мастера журналистики Михаила Кольцова. Все они стали жертвами «великой чистки», развязанной Сталиным и его подручными в конце 30-х годов. Как это случилось? Как действовал механизм кровавого террора? Какие исполнители стояли у его рычагов? Ответы на эти вопросы можно найти в предлагаемой книге.Источник: http://www.infanata.org/society/history/1146123805-sopelnyak-b-smert-v-rassrochku.html

Борис Николаевич Сопельняк , Сергей Васильевич Скрипник , Татьяна Викторовна Моспан , Татьяна Моспан

Детективы / Криминальный детектив / Политический детектив / Публицистика / Политика / Проза / Историческая проза / Прочие Детективы / Образование и наука

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное