Десантник. Остановить блицкриг!

– Пиво? – подсвечивая себе фонариком, хмыкнул спецназовец, изучая внутренности смарта. – Пиво это хорошо, пиво я люблю. Ну, что могу сказать? Во-первых, ваша операционная система, как ни странно, не столь уж сильно отличается от нашего софта. Функционал определенно схож. Насколько понимаю, основное отличие в архитектуре процессора – у вас пока не додумались до кристаллической структуры. Так что и мощность, и быстродействие даже сравнивать смешно. Короче, не суть важно, ты, как я понимаю, ни разу не компьютерщик?

– От слова «совсем», – радостно осклабился Степанов. – Мы, геологи, суровые мужики, нам бы киркой помахать или по прошлому пошастать. А что во-вторых?

– Во-вторых, не вижу никакой катастрофы, если аналогичный прибор попал к противнику. Максимум, что они смогут, – это создать зарядное устройство, поскольку все параметры тока на батарее указаны. Воссоздать нечто хотя бы отдаленно подобное в ближайшие несколько десятилетий абсолютно невозможно. Дело даже не в технологиях как таковых, а в том, что местная наука просто не разберется в принципе его работы.

– А еще фрицев всерьез заинтересует надпись «сделано в Китае», – задумчиво пробормотал Степанов. – Причем сделанная на русском, как и большинство остальных. Менюшка-то у Ирки тоже русскоязычная. Я про подобное в какой-то книге про попаданца читал, там тоже к фашистам мобильник попал, и они сильно озадачились, отчего в немецком телефоне все надписи на языке противника. Жаль, автора не помню, но книжка суперская! [19]

– Вероятно. Кстати, я понял твою шутку насчет старого мобильного телефона – он ведь кнопочный был, да? И предназначался исключительно для беспроводной связи?

– Угу.

– Я видел подобные в музее радиотехники. Так вот, самое смешное, попади к немцам сотовый телефон двадцатилетней давности, у них оказалось бы куда больше шансов хоть в чем-то разобраться. Но данный прибор – все-таки больше портативный компьютер, нежели собственно средство связи. Так что не волнуйся, ничем это им не поможет. Тем более война через четыре года все равно закончится, а теперь, возможно, даже и того раньше.

– И Иркин смарт, можно поспорить, чудесным образом окажется за океаном, в каком-нибудь аналоге Силиконовой долины, появившейся куда раньше, чем в моей реальности… – мрачно подытожил десантник. – Знаем мы эти голимые амерские приколы, все самое ценное к себе потихоньку вывозить вместе с учеными и техдокументацией. А потом еще и заявлять, что Вторую мировую тоже они в одно рыло выиграли, а русские так, рядом стояли…

– Так ведь твой аппарат одновременно в Москве окажется, – улыбнулся Берг. – И его тоже начнут изучать.

– А ты сможешь помочь нашим понять, как все это устроено? Хотя бы в общих чертах?

– Наверное. Если мы, конечно, к этому времени в свое время не вернемся… – сержант переглянулся с Локтевым.

– Все, сворачивайте научную дискуссию, отдохнуть нужно, – поморщился старлей. – Завтра выходим затемно, сейчас карту открою, прикинем, куда конкретно двинем. Согласны, товарищ капитан?

Последнее адресовалось внимательно вслушивавшемуся в разговор Батищеву. Из которого Иван Михайлович понял главным образом только одно: в руки фашистам попал такой же чудо-прибор, что все эти дни таскал в кармане зараза Степанов. Правда, товарищи из будущего обещали, что это ничем фрицам не поможет, но запомнить и доложить кому следует определенно стоило. После благополучного возвращения, разумеется.

– Согласен, товарищ старший лейтенант. Отдохнуть и на самом деле не помешает. А карту давайте-ка вместе поглядим.

– Разумеется, – Локтев вытащил тактический планшет. – Миша, давай свою контрабандную «сливу» [20], на всякий случай скопирую к себе информацию.

Глядя, как Родимов передает командиру непонятный предмет, формой и размерами и на самом деле напоминающий средних размеров плод, только совершенно прозрачный, будто бы отлитый из цельного стекла, контрразведчик шумно сглотнул:

– Товарищ старший лейтенант, так, может, мы это – поглядим заодно, какое нынче на фронте положение? День-то известен, 30 июня сегодня. Да и насчет остального… хоть глазочком бы глянуть, а? Сами ведь понимаете, насколько это важно, – Батищев с трудом скрывал волнение. Ну, или пытался скрыть…

– Добро, – не стал спорить Локтев, кивнув. – Собственно, эта информация на планшете и так имеется. С двадцать седьмого июня, когда наш объект в прошлое провалился, по восьмое июля – крайний срок завершения операции. Но можно и остальное глянуть, только быстро. Сейчас раскрою, секунду…

Краем глаза следящий за развернувшимся над прибором голографическим экраном, Алексей неожиданно вздрогнул, заметив нечто знакомое. Это еще что за?.. Но Батищев среагировал первым:

– Погодь, лейтенант, а это вот чего такое сейчас на твоем телевизоре [21] было? Там же вроде как я мелькнул?