Десанты

Для начала перекусили. Лопух водитель не знал, что у него в "сидоре" - оказалось, буханка хлеба, шматочек сала, да жутко помятая банка сгущенки. Ну, у следственной группы было побогаче. Товарищи офицеры закусывали, с азартом поглядывая на озеро.

- Солнце сегодня хорошее, что тот рентген, - сказал Коваленко, вытирая ложку. - Вон там берег повыше, глядишь, и высмотрим что.

- Да, прогуляемся. Евгений, ты с нами. Четырехглазая оптика - самое то, - кивал Попутный. - Только чуть позже. Валер, кусты-то за машиной...

- Понял, - продолжая улыбаться, кивнул Коваленко. - Жека, - к откосу. Разом, понял?

- Да.

- Ну и... - майор первым кувыркнулся к песчаному обрыву.

Следом покатился, вскидывая "Суоми" старший лейтенант. Женька ухватил за шиворот ничего не понявшего водилу, дернул за собой - свалились за срез обрыва, корень ударил в плечо, над головой просвистела короткая автоматная очередь...

- Бросай оружие! Руки вверх! - сипловатым голосом закричали из кустов.

Женька утвердился на четвереньках, перебросил на грудь автомат. Побаливало колено, задетое неуклюжим сапогом шофера - тощий увалень Трофимов ошеломленно моргал - вырвавшийся из рук бутерброд прилип к гимнастерке на чахлой сержантской груди.

- Не шевелиться! - продолжали надрываться кусты.

Следственная группа под прикрытием обрыва ощетинилась стволами. Даже младший сержант что-то сообразил и выцарапал из кобуры наган.

- Приказываю положить оружие! - приказали невидимые кусты и закашлялись.

- Простите, а с какой, собственно, стати? - обиженно поинтересовался Попутный. - Вы финны, что ли?

- Здесь вопросы мы задаем! - не очень убедительно отрезали кусты, довольно молодым, но, то ли пропитым, то ли простуженным голосом.

Коваленко с автоматом полз вдоль обрыва в одну сторону, Женька с ППШ в другую. Следовало обойти упрямого противника. За Женькой неуклюже полз и водитель.

- А вы вообще кто? - продолжил дипломатические переговоры Попутный, протирая рукавом свой парабеллум.

- СМЕРШ! Приказываю немедленно бросить оружие!

- Да что ж мы вездесущие такие? - удивился майор, делая знак Коваленко. - Эй, представились бы для порядка...

Вспрыгнуть на обрыв Коваленко не успел - стукнул одиночный выстрел и из-за деревьев правее рявкнули:

- Куды?! Товарищу полковнику, вражины расползаются. Та разрешите гранатами глушануть?

- В случае сопротивления, - сурово откликнулся "полковник" - судя по голосу, до больших звездочек ему было еще служить и служить.

- Пальба по кому попало - есть поступок несовместимый с выдержкой и хладнокровием профессионального контрразведчика, - сообщил Попутный, делая знак своим, чтобы не высовывались.

- Отож, - согласился неведомый автоматчик. - Вы, товарищи охвицеры, ложте оружье, та будем разбираться. СМИРШ шутковать не любит.

Что-то в этой ситуации было знакомым. Голос уж точно запоминающийся. Похоже, странных "смиршевцев" было только двое. И откуда такие наглые берутся? Женька посмотрел на сержанта-водителя - тот сжимал наган и спешно дожевывал невезучий бутерброд. Это правильно, калории не должны пропадать. Тогда вот тоже завтрак пропал...

Женька спешно пополз к Попутному. Прошептал:

- Кажется, я одного знаю. В Приморской армии встречались.

- Что, действительно СМЕРШ? - поднял бровку майор. - Ну, пообщайся.

С откоса правее заорал Коваленко:

- А ты куда, ёшкин кот, сам намылился? Думаешь, "лимонка" не достанет? Замри, говорю, хрен балтийский!

- Та мне твоя "лимонка" в жопу встряла... - оскорбились в деревьях.

- Эй, вы швыряться погодите, - крикнул Женька. - Слушай, ты случайно не красноармейцем Торчком будешь? Тем, что Павло Захарович?

- Ефрейтор я, - после паузы отозвались из-за дерева. - А що, видеться доводилось?

- Херсонес помнишь? Аэродром, фрицев тьма. Допрашивать их замучились.

- Так то товарищ переводчику? А эт, вторая сержант?

- Не, её нету. В Москве осталась. Ты с Варвариным прилетал или как?

- То секретно.

- Понял. Я встану. С удостоверением. Не бабахните?

- Так если удостоверение узрим...

Торчок был всё тем же - низкоросло-кривоватым-узловатым. Даже щетина та же. Но на погонах красовалась ефрейторская лычка, да и вооружен был гармонично - ухватистым, по росту ППС. Церемонно показали друг другу удостоверения, церемонно пожали друг другу руки.

- Жив, значит, - одобрительно кивнул Торчок. - А подполковник-то наш...

- Знаю, на могиле мы были.

Торчок глянул на поднявшихся за кромкой обрыва офицеров:

- По одному делу, выходит, работаем.

Женька смотрел на напарника ефрейтора - по всему получалось, что вовсе и напарница. И юбка, и косы дурацкие, в хвойных иголках. Старшинские погоны. Лет около тридцати - некрасивая, лицо опухшее, одутловатое. Видимо, нездорова, да еще комарье. В руке наган, в кобуру не прячет. Козырнула майору, потом свободной рукой открытое удостоверение предъявила - это грамотно, дистанцию сохраняет: и прочесть можно, и документ не выхватишь. Собственно, выхватывать никто и не будет - видно, что стукнет из револьвера не задумываясь. Вон, даже курок взведен.