Десанты 1941 года

Артиллерийская подготовка на участках Короткова и Шпилева началась по плану. Потом в воздухе появились девять бомбардировщиков СБ. Самолеты образовали над «Сахарной головой» растянутый круг, по очереди сбрасывая бомбы. Командование дивизии так и не уловило ложного захода, ему казалось, что, открыв пулеметный огонь, большинство самолетов продолжают сбрасывать и бомбы. Когда бомбардировщики ушли, полковник Вещезерский, выдвинувший свой КП на высоту 314.9, ожидал их возвращения для ложного захода. Но самолеты не возвратились, и командир дивизии с опозданием приказал приступить к артиллерийской подготовке по «Сахарной голове». Но время уже было упущено и туман стал рассеиваться. После окончания советской артподготовки немецкая артиллерия и минометы обрушились на батальоны Худалова, перешедшие в атаку. Артиллерия дивизии вступила в контрбатарейную борьбу.

Полки Короткова и Шпилева начали атаку одновременно с появлением над полем боя бомбардировщиков. Но, зная общий план операции, их командиры не особенно форсировали наступление, их доклады по радио пестрят фразами типа: «Роты продолжают движение», «Ползут последние метры», «Готовятся резать проволоку», «Сейчас переходят в атаку». Ни одного сообщения о каком-либо достигнутом успехе не было, так же как и сообщений об упорном сопротивлении и понесенных потерях.

Батальоны Худалова же продолжали движение к высоте под сильным огнем и в основном двигались ползком. Только через час после артподготовки разрозненные группки солдат полка ползком и короткими перебежками приблизились к переднему краю немцев. Егеря засели на высоком скалистом обрыве, который проходил почти вдоль всего гребня высоты. В небольшие группки бойцов, состоявшие из 4–5 человек, сверху летели ручные гранаты.

Снизу гранаты добрасывались значительно реже. Тем не менее отдельные окопы на гребне иногда захватывались, но егеря либо уничтожали прорвавшихся, либо отбрасывали их обратно. Периодически на гребне рвались снаряды и мины, но массированный огонь по высоте не велся, так как дивизионы были заняты контрбатарейной борьбой.

Роты несли потери, но ворваться на гребень высоты и закрепиться там не могли. Худалов с разрешения Вещезерского усилил левый фланг ротой из батальона второго эшелона, занимавшего прежний передний край обороны полка. Ситуацию это не изменило. Оба батальона докладывали о все больших потерях.

Когда стали заканчиваться снаряды и мины, Вещезерский отдал приказ прекратить наступление, но продолжать удерживать достигнутый рубеж. Обстановка на вспомогательных направлениях сложилась не лучше, хотя там и не понесли больших потерь.

Командир 112-го полка Коротков в ответ на вопрос, каких рубежей достигла пехота, доложил, что в роты направлены штабные командиры, которые обязательно поднимут бойцов в атаку. К вечеру одна высотка на переднем крае противника на его участке оказалась захвачена.

Командир 205-го полка майор Шпилев вообще на связь не вышел: его начальник штаба доложил, что один из батальонов уткнулся в проволочное заграждение и окапывается, а командир полка на месте смотрит, что можно направить в качестве подкрепления…

Командование армии отреагировало на провал наступления неожиданно спокойно. Генерал Фролов разрешил прекратить наступление и даже отвести назад 3-й батальон 58-го полка, подвергавшийся непрерывному обстрелу не только с фронта, но и с фланга, от прибрежного плато.

Провал наступления был вполне закономерен. Для штурма такой хорошо укрепленной высоты с удобным для обороны рельефом местности, как «Сахарная голова», у дивизии не хватало ни людей, ни артиллерии.

У немцев же хватило сил не только отбить атаки дивизии, но и начать давление на находившийся севернее дивизии десантный полк, который утром 2 августа был вынужден уже начать отход к бухте, чтобы погрузиться на суда.

Чтобы помочь десантникам, дивизия по приказу командарма в течение двух суток поддерживала десантников огнем по площадям и атаками в их направлении. Десантный полк, атакуемый, по донесениям его командира, пятью батальонами противника, в конце концов все-таки не удержал позиций и 3 августа переправился на берег губы Западная Лица, где и был переподчинен непосредственно 52-й дивизии вместе с приданным ему 1-м добровольческим отрядом моряков Северного флота.