Десерт для серийного убийцы

– Не сказать чтобы разрушительный, хотя в производственный процесс вмешивался. Чанышев запустил его нам в сеть. А у нас, понимаете, каждый компьютер работает с паролем и с именем пользователя.

– Много у вас компьютеров?

– В сети – более шестидесяти. И вот – представляете? – в день рождения каждого сотрудника его зараженный компьютер, ни много ни мало, поздравлял пользователя и тут же полностью зависал для оператора на целых два часа. Словно бы предлагал имениннику устроить в это время застолье. Причем, во избежание перезаписи данных, сам предупреждал об этом…

Мы рассмеялись.

– Ничего смешного, – нахмурился Лихачев. – Дело в том, что мы тоже сначала смеялись. Шутки, как ни странно, у нас тоже умеют понимать. Но мы думали, что компьютер вообще на эти два часа зависает, полностью. Оказалось, что – нет. По какой-то случайности вышло так, что после зависания компьютера, если его не отключить, на его жесткий диск свободно можно было выйти с любого другого компьютера сети. И с любого другого компьютера города! Но – уже без пароля, который знал только оператор. Пароль после зависания приходилось менять. Вирус стирал его из памяти.

– Но это же – промышленный шпионаж? – адекватно должности отреагировал капитан Панкратов. – Почему это до нас не дошло? У вас, в режимном учреждении… Чем вообще занимается ваш начальник первого отдела?

– Мы не стали поднимать шум. Вирус успел сработать только на четырех компьютерах, где не было секретных разработок. Причем в разных отделах. Люди просто смеялись. И за пределы отдела это не выходило. Мы хватились вовремя. Нечаянно на планерке зашел разговор, и выяснилось, что случай – не единичный. Неделей позже дело приобрело бы совсем другой оборот. Через неделю после обнаружения – день рождения директора, у которого такое на компьютере…

– И тем не менее. Это же не шутки. Чанышев творил такие вещи, а вы оставили это без внимания?

– Мы уволили его. Правда… – наш собеседник смутился, – по собственному желанию. Все-таки действовал он без злого умысла.

– А вот это еще неизвестно, – капитан не согласился. – А зачем тогда он оставил возможность доступа к зависшему компьютеру?

– Вы смеетесь? – Лихачев посмотрел на Панкратова откровенно удивленно. – Чанышев? Вы что, совсем не знаете его? Чтобы он и вдруг сумел это сделать… Над такой разработкой целому отделу долго-долго трудиться надо, да и то нет гарантии, что получится. Это же создается сложнейший комплекс программ! Только случайно можно нащупать нужный поворот. А он совершенно не был способен на оригинальный ход. Он же работал только над примитивами.

– Стоп-стоп-стоп! Какие примитивы? Чанышев все же был талантливый программист? – спросил, в свою очередь, я. – О нем говорят, что он может сделать любую программу для любого заказчика. Удовлетворит самый извращенный вкус.

– Перестаньте чепуху говорить. Как программист он – совершенно никакой. Даже создание того пресловутого вируса – это для него большой успех. Хотя вирус создать, вообще-то не слишком сложно. Спросите любого нашего сотрудника о Чанышеве. Вот хакерство – это да, в этом он преуспел. Где надо было похулиганить, он всегда первый.

– У нас есть другие данные.

– Не поверю никогда. Я с ним столько провозился, столько раз заставлял его переделать задание и увидеть очевидное…

– Может быть, у вас ему развернуться не давали? А, оказавшись на вольных хлебах, он стал работать более творчески?

– Он вообще не был способен на творчество. Вот его жена – это да. Она всегда мыслила нестандартно, но очень логично. По странной какой-то своей системе. Что-то такое… Как бы выразиться поточнее… Она всегда шла от парадоксов. От обратного. Вроде бы сначала убеждала вас, что это невозможно, а потом доказывала, что только так и может быть. С Александрой Чанышевой мы расстались с большим сожалением.

– Подождите, – Лоскутков посмотрел на Лихачева своим знаменитым рысьим взглядом так, что тот испуганно откинулся на спинку сиденья. Бедный, подумал, должно быть, что не в свое дело влип. – Так вы говорите, что Александра Чанышева…

– Да, – голос нашего гостя слегка сел под взглядом майора и стал предельно аккуратным, как салфеточка, вышитая усидчивой старушкой. – Да! Она могла сделать очень многое. Очень талантливая программистка. Правда, она в другом отделе работала, не у меня, но про нее много говорили. Только вот – невообразимо ленива. Может по часу в окно смотреть, вместо того чтобы работать. А сам он, уверяю вас – ничего не стоит.

– Прямо скажем, неожиданный поворот, – мне даже смеяться захотелось. А Гоша Осоченко скальп с себя готов был снять – так старался убедить меня в великих талантах Валентина! То же самое говорил мне, кстати, и Валера. И Вениамин Вениаминович – тоже. Или здесь – какая-то путаница, или Валентин всех их здорово водил за нос, пользуясь в действительности услугами жены и присваивая себе плоды ее труда. Хотя вполне может быть, что в определенный момент прорезался вдруг у человека талант. Такие случаи бывают, я знаю. Но слишком редко, чтобы делать на это упор.