Десерт с щепоткой магии

– Да у вас тут мыши!

– Муся – домашняя мышь! – отчаянно крикнула я в удаляющуюся спину. – Я мыла ей лапы!

Женщина обернулась на ходу и разве что пальцем у виска не покрутила: благо руки были заняты.

Это фиаско! Полное и оглушительное! Под сочувственными взглядами детей я занесла домой нетронутый торт. Муся с видом победительницы шагала следом. Пусть и не надеется, противная мышь, больше ни кусочка ей не достанется!

Я убрала торт в морозный ларь, поднялась наверх и упала на постель. Неудача будто выпила из меня все силы.

Неужели это конец? И больше не стоит пытаться? Закрыть кондитерскую, которая толком и открыться не успела.

Какое-то время я валялась без движения и глядела в потолок. Тетрадка, лежащая на груди, шуршала листочками, словно утешала, а когда я собралась переложить ее на пол, тихонько прикусила палец мягкими страницами.

Да вы что сегодня с Мусей, сговорились, что ли?

Я импульсивно села, дернула рукой, тетрадь распахнулась.

«Рано сдаваться, – было написано поперек чистого листа. – Завтра попробуем снова. Торт выброси».

– Ого… – выдохнула я и растерла лицо.

Может, сама не заметила, как уснула? Вот и привиделось всякое! Надпись действительно исчезла, значит, все-таки сон.

– Выбросить торт! – проворчала я. – Вот еще! Такой вкусный торт. Далену понравится!

ГЛАВА 20

К сожалению, на одних только тортах крепкий молодой организм боевого мага долго не протянет. Поскольку судьбе, нашему Всевышнему или местному Вседержителю было угодно, чтобы мы с Даленом стали мужем и женой, придется все-таки исполнять семейные обязанности и мужа кормить, раз уж с исполнением супружеского долга пока не задалось.

Во второй раз на кухню я спустилась совсем не в таком приподнятом настроении, как утром. Вытащила из морозного ларя курицу, принесла из кладовки картошку, морковку и лук и занялась приготовлением совершенно прозаической, ни капли не магической и ничуточку не волшебной пищи.

Готовила я всегда хорошо и с удовольствием, наверное, в этом мы с настоящей Ликой похожи – не зря она поступила на кулинарный. Вот и сейчас голова была занята невеселыми мыслями, но руки свое дело знали: чистили, резали, солили, перчили, превращая мясо и овощи в нежнейшее рагу.

Столовку открыть, что ли? Рабочему классу нужно хорошо и сытно питаться. Деликатесы им не нужны, да и с широким выбором блюд можно не заморачиваться, главное, чтобы порции были большие, а стоили недорого.

Разумом я понимала, что это отличный выход. Но сердце, глупое сердце не соглашалось отказаться от мечты.

Увлекшись готовкой, я испекла зерновые хлебцы, выложила их в корзинку и накрыла чистым полотенцем, чтобы не зачерствели. Толстостенный сотейник надолго сохранит тепло, и рагу к вечеру станет только вкуснее.

Издалека донесся приглушенный бой часов – три часа дня. Чем бы заняться? Покружившись по дому и не найдя себе дел, я решила, что самое время прогуляться и познакомиться с районом.

Жаль, платьев у меня пока только два: нарядное и простое, переведенное в разряд домашних, – то, что сейчас надето на мне.

Я переоделась в нарядное, заплела волосы в косу, повесила на локоть корзинку – насколько я поняла, местные жительницы без корзины не выходят из дома, как в моем мире не вышли бы без дамской сумочки.

Улочка, еще утром наполненная смехом ребятни, обезлюдела: солнце раскалило каменную мостовую и стены домов. Отличное время я выбрала для прогулок, ничего не могу сказать.

Жмурясь от жары и обливаясь потом, я кое-как добрела до маленького рынка, где мы с Даленом еще вчера закупались продуктами. Однако лавчонки оказались закрыты, прилавки опустели.

В моем детстве, в деревне у бабушки, по утрам на площади сама собой возникала торговля. Женщины несли на продажу парное молоко, творог, яйца и выпечку. К обеду все успевали распродать. Видно, в бедном районе Вейма рынок работал по такому же принципу: с утра торговали, после обеда занимались другими делами.

Так что я, стоящая с пустой корзиной посреди безлюдного рынка, выглядела более чем странно. Интересно, сколько неприятностей может вместить в себя один день? Может, уже хватит на сегодня, а, Всевышний?

– Детка, купи яблочко, – внезапно раздался за спиной скрипучий голос – я аж подпрыгнула.

Под навесом закрытой лавки примостилась древняя старушенция, сморщенная, как высушенная на солнце изюминка. Она сидела на большой перевернутой корзине, а в корзине поменьше лежали яблоки.

– Можно я у вас тут в тенечке посижу? – спросила я, кивая на сбитую из досок кособокую скамеечку, прислоненную к стене.

– Да сиди, кто не дает! – махнула она рукой.

Пока я расправляла подол и громоздилась на шаткую скамейку, старушка разглядывала меня с хитрым прищуром. Я отдышалась и, отыскав в кармане мелкую медную монетку, оставшуюся после дня переезда, протянула торговке. Она выдала мне яблоко. Не самое румяное и большое, прямо скажем. Жадина!

– Ты та самая дуреха, что собирается открыть кондитерскую! – опознала меня старушка, уж не знаю, по каким признакам.

Наверное, у меня на лбу большими буквами было написано: «Наивная мечтательница!»