Десерт с щепоткой магии

К счастью, слуха снова коснулся веселый звук скрипочки. Неподалеку на небольшой танцевальной площадке мужчины и женщины отплясывали незнакомый мне танец: они сходились, стуча каблуками и уперев руки в бока, и кружились, глядя в глаза друг другу.

– Потанцуем? – в отчаянии предложила я.

– Обязательно!

Дален тут же взял курс на танцпол. В это время скрипочка, взвизгнув, оборвала пение: у музыканта лопнула струна. Его напарник, играющий на свирели, перехватил инициативу, но заиграл другую мелодию, еще более энергичную и напористую.

Я бы сказала, что у Далена загорелись глаза, но он стоял ко мне затылком. Он повел плечами, разминаясь, подобрался, как хищник перед прыжком. Медведи, конечно, не прыгают. Они идут тараном, сминая все на своем пути. А уж если представить себе танцующего медведя!..

– Ох… – выдавила я. – Тетушка Руфильда, клянусь, теперь только точные дозы магии!

ГЛАВА 23

Дален оттеснил танцующих к краю площадки, а сам размашисто отплясывал, ничуть не смущенный тем, что остался единственный на танцполе. Люди вначале недовольно переглядывались, но Дален заразил их своим задором, так что его незамысловатые па стали сопровождать одобрительными выкриками и хлопками.

Раньше, когда я читала книги фэнтези и воображала себя попаданкой – бойтесь своих желаний! – я всегда представляла рядом с собой другого героя. Загадочного и мрачного, со страшной тайной в прошлом, с травмой, оставившей неизгладимый след. С острым взглядом и скорбно изогнутыми губами, с тонкими аристократическими пальцами и бледным ликом.

А получила – полюбуйтесь! – какого-то двухметрового живчика, бурлящего энергией. Дален был такой настоящий, реальный, совсем не сказочный, а вполне земной мужчина, сейчас еще и ужасно смешной. Разве в таких влюбляются без памяти?

Я не могла сдержать улыбки, глядя на Далена, но настроение, против воли, ползло вверх. Как-то сама собой забылась сегодняшняя неудачная дегустация, а мечта о кондитерской перестала казаться иллюзорной.

Дален не сводил с меня глаз. Он призывно помахал рукой, призывая на танцпол. Ладно, если нельзя прекратить безобразие, попробую его возглавить.

Мелодия, которую наигрывал на свирели музыкант, чем-то отдаленно напоминала Gangnam Style. Когда-то я лихо отплясывала его в летнем лагере. Движения вспомнились сами собой: левая нога, правая нога, а теперь поводьями в руке взмахнуть. Йо-ху, вперед, на лошадке!

Дален притормозил, изогнув бровь, и сначала неуверенно, а потом все лучше и лучше стал повторять за мной. Постепенно к нам присоединялись зрители, и скрипач, натянув струну, влил в музыку голос скрипки.

Деревянный настил трясся под нашими прыжками, капельки пота стекали по спине, я отбила себе пятки, но как же мне было весело! Мне, Далену и всем вокруг. Когда музыка стихла, мы еще нескоро смогли отдышаться.

– Что это за танец? – спросил скрипач, прорвавшись сквозь толпу. – Как называется?

– Хм… Лошадиный танец. – Я не стала усложнять.

– А-а, точно! – обрадовался музыкант и обвел взглядом публику. – Повторим?

– Да-а-а! – взревела толпа.

Я бы тоже осталась, но очень хотелось пить.

– Воды, – простонала я, обмахиваясь ладонью, и Дален, снова взяв меня на буксир, потащил к прилавкам, где продавали лимонад.

Над нашими головами, поскрипывая, медленно вращалось колесо обозрения с открытыми кабинками. В нашем мире я таких аттракционов сто лет не видела. Как раньше люди катались и не боялись вывалиться за хлипкое ограждение?

– Я бы предложил тебе посмотреть на вечерний Вейм с высоты птичьего полета, – заговорщически протянул Дален. – Но ты ведь не согласишься, трусишка моя.

На слабо меня берет? Ха! Когда у тебя три старших брата и волей-неволей приходится становиться участницей их игр, чувство самосохранения с годами притупляется. Я испытывала самолет, сколоченный из фанеры и привешенный к нижней ветке дерева, меня закапывали то в снег, то в горячий южный песок, а однажды отправили в кругосветное путешествие на матрасе, закончившееся, правда, очень скоро – за буйками меня выловил спасательный катер. Спасатели сдали меня с рук на руки родителям, которые и не заметили исчезновения младшего ребенка.

– А пошли! – ответила я мужу. – Где тут заходить?

– Девушка, девушка, цепочку сначала снимите! – воззвал ко мне смотритель, но я уже перемахнула через цепочку и с видом победительницы уселась на хлипкое сиденье.

Дален едва успел заскочить следом. От его веса кабинку слегка перекосило набок. Кряхтя и поскрипывая, кабинка поползла вверх. Сердце екнуло в груди, когда мы поднялись выше вершин деревьев, выше крыш. Внизу раскинулся город; от искрящейся огнями площади, изгибаясь, убегали в разные стороны улочки. Змеились, становясь уже. В домах на окраине давно погасили огни. Где-то там стоит и наша кондитерская, в норке спит Муся. Спят чумазые мальчишки и светловолосая девчушка, так и не попробовавшие моих сладостей. Дремлет Жози, и ей снится, что она снова молода и прекрасна…

Звуки аттракционов доносились словно издалека, уносимые ветром. Наверху было прохладно и тихо.