Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Первой хихикнула Санька, Марина сначала закашлялась, но когда Нинка захохотала заливисто и радостно, с облегчением перестала маскироваться и присоединилась к веселью. Наталья сидела за столом и улыбалась, подперев щеку ладонью. Ольга фыркнула и посмотрела на подруг. Это даже не театр. Это старый добрый балаган под названием «Цирк сгорел, клоуны разбежались». Теперь ей казалось, что ноги у нее ослабели от смеха. Плюхнувшись на стул, она тряслась в безудержном хохоте вместе со всеми, пока не почувствовала на плечах теплые Нинкины руки.

Глава 8

Санька ушла посидеть в баре ресторана.

— Буду приглядывать за папкой из засады, — пообещала она.

Подруги разместились на кровати в Нинкиной комнате.

— Оль, бери подушку, тебе, как пострадавшей самое удобное место, — распорядилась Нинка. — Я, как хозяйка кровати, сижу в партере. Ну и вы, дорогие гости, тоже заходите.

Дорогие гости зашли с бутылкой вина и бокалами, Наталья с большущей чашкой чая. Время от времени она нюхала горлышко бутылки, потом со страдальческим видом делала из своей чашки очередной глоток.

— Ну, рассказывай.

— Что, собственно, рассказывать? Все пошло и банально. Залезла к мужу в телефон, прочитала сообщение. «Люблю. Жду. Скучаю. Твой Ангел». Вся история.

— Что за Ангел?

— Об этом история умалчивает.

— Нет, а что он сказал, как себя вел. Он понял, что ты знаешь?

— Да брось ты эти художественные подробности.

— Ну правильно, зачем нам подробности? Тем более художественные. И зачем только писатели стараются, когда можно, например, просто рассказать, что один неуравновешенный вьюнош решил доказать себе, что он не тварь дрожащая, а право имеет и зарубил топором двух женщин. Скрываясь от следствия, познакомился с проституткой. Потом менты вышли на его след, и вьюнош этот отправился на каторгу, прихватив заодно и проститутку, уже исправившуюся. Коротко и ясно.

— Что-то знакомое… Но вы не отвлекайтесь… — Наталья, как всегда была последовательна.

— Вчера вечером попробовала с ним поговорить.

— И…?

— Сказал, что все сложно, и ушел спать в Женькину комнату.

— И…?

— И все.

Некоторое время Нинка молчала. Как самая сведущая в мужиках, она имела право высказаться первой.

— Знаешь, Оль, такой облом я пережила только один раз. В детстве. — В ее голосе звучала искренняя печаль. — Помнишь дефицитные восьмидесятые, переходящие в голодные девяностые? А шоколадного Деда Мороза помнишь?

— Еще бы.

— Вот так получаешь в руки огромный кусок шоколада, разворачиваешь трясущимися руками фольгу, откусываешь, а там…

— Что?

— Ничего там нет! Пустой внутри.

— Ты это о чем?

— О том, что Артем на проверку оказался вовсе не идеальным мужем. Просто у него была идеальная жена.

— Почему была? — Вмешалась Наталья. — Ничего еще не известно. Вот не надо сразу людей разводить.

— Ты права, подруга. Разводить не будем. Просто с сегодняшнего дня у него будет другая жена. Такая, какую он заслужил, кобелюка проклятый.

— Нет, девочки, — вздохнула Ольга. — На семейные войны у меня сил нет. Не хочу я с ним ругаться, но и помогать не буду. Пусть сам объясняется, если хочет. Сам с дочерями мирится, сам с родителями общий язык находит. Сам себе в зеркало о своих проблемах на работе докладывает.

— В принципе, правильно. Он и сам понимает, что повел себя некрасиво, но не признает ни за что. Так что обсуждать эту ситуацию не имеет смысла.

— Как это не имеет, — возмутилась Марина, — у них есть проблема. Надо ее обсудить. Что делать, как ее решить…

— Оль, ты сейчас можешь что-нибудь решить?

— Не, не могу. Я могу отвернуться к стене и проспать неделю. Или месяц. Других желаний не имею.

— Вот именно. Он же, заметьте, отрицать ничего не стал. Поэтому если и будет свои гульки обсуждать, то только в ключе «ты сама меня толкнула на этот порочный путь» или «как мне и рыбку съесть и сковородку не мыть».

— Нинка, — на лице Натальи отразился ужас. — Ты думаешь, он так и будет…

— Если поймет, что ничего не теряет, то будет еще и не так, — с видом эксперта кивнула Нинка. — Поэтому сейчас поплачь, а потом собери волю в кулак, отвернись от него и живи, как сама считаешь правильным. Если Артем будет вести себя правильно и делом докажет, что любит тебя — будешь его поощрять, если не будет слушаться — значит, живи, как за стеклянной стеной.

— Господи, Нин. Ты сама себя слышишь? Взрослого человека дрессировать, как собачку?

— Оля, вот твоя старшая дочь очень хорошо это понимает. Ты разве не сообразила? Она свое требование об извинении ему как собачий барьер поставила. Его простят, если через палочку прыгнет. А если прыгать не понравится, то в следующий раз дважды подумает, прежде чем взрослой дочери хамить.

— Нина, Женька такая умная, потому что Артем не ее муж. Она же не собиралась с ним всю жизнь в любви и верности и все такое.

— Да, девочки. Ей ее собственный сказочник голову морочит.

— А у нас свои сказочники есть. Ндааа…

Все дружно вздохнули и мечтательно посмотрели в окно. В дверь деликатно постучали.

— Я конечно извиняюсь, — в комнату просунулась взлохмаченная голова Никиты. — Но ваши мужья уже есть хотят.