Десять басен смерти

Виравольта обвел взглядом ложи и фрески на потолке. Перед ним расхаживали люди. Он старался сохранять хладнокровие. К счастью, ни у кого на лице не было маски. Баснописец мог бы выбрать для осуществления своего плана один из тех маскарадов, от которых с ума сходил весь Версаль. Состоял ли он сам при дворе? Явившись сюда с открытым лицом, он, видимо, давал понять, что может находиться одновременно повсюду и нигде и что он ни перед чем не остановится. Поэтому он внушал такие опасения солдатам и гвардейцам, обеспечивавшим безопасность важных персон, начиная с супруги наследника. Неподалеку от себя Пьетро заметил Анну, которую ангажировал на менуэт один кавалер, поминутно кланяясь и выделывая различные па.

Он нахмурился; но нельзя было ни на минуту забывать, зачем он сюда пришел.

Вдруг, подняв глаза по направлению к кулисам, он увидел некий силуэт, притаившийся в густой тени.

Он?

Пьетро бросился вперед.

Первый театральный машинист короля Блез Анри Арно создал удивительный механизм, который позволял перестраивать зал в зависимости от характера церемоний и менять декорации в триумфальных мизансценах, как, например, в сцене из «Персея», на представлении которого весь двор присутствовал накануне. За кулисами располагались металлические колеса, при помощи которых можно было быстро поднять или опустить сцену, были свалены вперемешку блоки и тросы, а также ловушки и мотки, окруженные фрагментами декораций и ящиками, переполненными немыслимыми костюмами, деревянными марионетками, цветными афишами и другим барахлом. Это логово deux ex machina, [6]этот вертеп, занимавший пространство за сценой, под зрительным залом и достигавший даже драпировок под потолком, мог послужить и замечательным… тайником.

Пьетро подал знак другим гвардейцам, мушкетерам и рейтарам, рассредоточенным по всему оперному театру. Им было нелегко двигаться посреди бала так, чтобы не обеспокоить продолжавших кружиться гостей. Виравольта чуть было не налетел на Анну, которая, ритмично наклоняясь, танцевала менуэт. Выпрямляясь, она встретилась глазами с Пьетро. Удивленная, она принялась разглядывать напудренный парик, шпагу и французский камзол своего супруга, который только что толкнул ее и, казалось, находился в крайне возбужденном состоянии.

– Пьетро! Боже правый, что ты здесь делаешь?

– Я занимаюсь делами Франции, пока другие развлекаются, – насмешливо произнес он.

Обходя оркестр, он оказался в нескольких метрах от супруги наследника; скрипач рассеянно взглянул на него. Пьетро пробрался за декорации и побежал по плохо освещенному узкому проходу. Под ногами скрипели половицы. С потолка свешивался пеньковый трос. Он протиснулся вдоль кулисной рамы около десяти метров высотой, способной опускаться в недра Оперного театра. Он чуть было не наткнулся на валяющиеся на полу предметы и ударился локтем о деревянные украшения. Заметив один из люков, через которые можно было проникнуть под оркестровую яму, он начал было спускаться, но тут же передумал, увидев раскачивающийся недалеко от него трос.

Он поднял глаза.

И вновь он заметил прячущуюся за лебедками и блоками тень. Совсем рядом в пустоте висела морская раковина из гипса, которую использовали в «Персее». Пьетро схватил ее, заставил замереть и полез по канатам, прикрепленным к ней с двух сторон. Он оказался на высоте пяти или шести метров, среди колес механизмов. Находящиеся в равновесии доски располагались вдоль стены, между тросами и крюками. А внизу танцевали! Пьетро продвинулся к колосникам. Замеченная им тень скрылась от него. У нависающего над сценой края он обнаружил платформу, предназначенную для машинистов. Она также была скрыта от зрителей. Там стояли два ящика. Тяжело дыша, Пьетро приблизился к ним. Его взгляд упал на первый…

Музыка и шум бала заглушили его крик.

Баснописец!

Ящик вдруг открылся: в нем находился беглец в костюме и маске Кракена, чудовища морских глубин, которое накануне пыталось похитить у Персея Андромеду. Зеленого цвета, с глазами пресмыкающегося, с чешуйчатыми веками, плавниками у висков, жабрами, щупальцами вокруг широко раскрытой пасти, он был одет в туго подпоясанную тогу, а на боку у него висел меч. От неожиданности Пьетро чуть было не полетел вниз. Ему удалось ухватиться за трос и удержаться на платформе. В ту же минуту грустный персонаж сорвал маску, и, балансируя, Виравольта успел разглядеть другое лицо, покрытое таким ярким гримом, что оно казалось еще нелепее. Краска стекала, оставляя бороздки на щеках, глаза были обведены черным, а жуткие губы – синим.